"Линда Ховард. Ложь во спасение (Кэлл Сэйбин-4) " - читать интересную книгу автора

обаяния. Он неподвижен и в основном бесчувственен, но что-то глубокое и
главное тянуло ее к нему. Простое нахождение с ним в одной комнате
заставляло сердце биться в ускоренном ритме, согревало тело, и кровь
возбужденно мчалась по венам.
- Я вернулась, - пробормотала она, касаясь его руки. - Сейчас ты можешь
заснуть. Не волнуйся, не борись с болью... просто отпусти ее. Я здесь, с
тобой, и я не уйду. Я буду следить за тобой, и я буду здесь, когда ты снова
очнешься.
Его дыхание медленно стало более спокойным, ритм биения пульса
замедлился. Кровяное давление упало. Воздух шипел из трубки в горле, слегка
сдвигая ее при слабых вдохах. Джей стояла возле кровати, пальцы слегка
поглаживали его руку, пока он спал.
Где я?
Он очнулся, безмолвно крича, пока нащупывал путь через окутывающий мрак
и боль в еще больший хаос. Боль была такой, будто его съедали заживо, но он
мог перенести ее, потому что, несмотря на свою силу, боялся снова впасть в
ужасную пустоту. Господи, он похоронен заживо? Он не мог двигаться, не мог
видеть, не мог производить звуки, как будто тело умерло, а рассудок остался
живым. Испуганный, он снова попытался закричать, и не смог.
Где я? Что случилось?
Он не знал. Господи, помоги, он не знал!
- Я здесь, - успокаивающе напевал голос. - Я знаю, что ты напуган и
ничего не понимаешь, но я здесь. Я останусь с тобой.
Голос. Он был знаком. Он был в мечтах. Нет, не в мечтах. Гораздо
глубже. Он был в его кишках, его костях, его клетках, его генах, его
хромосомах. Голос был его частью, и он сосредоточился на нем с напряженным,
почти болезненным узнаванием. И все же голос был странно чужим, мозг ни с
кем не мог его связать.
- Доктора говорят, что ты, вероятно, в полной растерянности, -
продолжал голос.
Спокойный нежный голос, с небольшой хрипотцой, как будто она плакала.
Она. Да. Это определенно женщина. Он смутно помнил этот голос, взывающий к
нему, тянущий из странной удушающей тьмы.
Она начала произносить унылый перечень травм, и он слушал ее голос с
жесткой концентрацией, только постепенно понимая, что она говорит о нем. Он
ранен. Не мертв, не захоронен заживо.
Приливная волна облегчения опустошила его.
В следующий раз, когда он всплыл, она все еще находилась с ним, и на
этот раз первоначальный ужас был более коротким. Немного больше тревоги,
определил он, она скорее охрипла, чем плачет.
Она всегда была там. Он не имел никакого понятия о времени, только о
боли и мраке, но постепенно осознал, что было два вида мрака. Один в голове
парализовал мысли, но он мог бороться с ним. Этот мрак медленно становился
меньше. Но была еще одна тьма - отсутствие света, неспособность видеть. Он
запаниковал бы снова, если бы женщины не было рядом. Она объясняла все много
раз, как будто знала, что он только постепенно начинает понимать слова. Он
не ослеп; на глазах повязки, но он не ослеп. Ноги сломаны, но он снова будет
ходить. Руки обожжены, но он снова будет пользоваться ими. В горле трубка,
чтобы помочь дышать; скоро трубку удалят, и он снова сможет говорить.
Он верил ей. Он не знал ее, но доверял ей.