"Роберт Говард. Лихие дела в Красном Кугуаре ("Джентльмен с Медвежьей Речки") " - читать интересную книгу автора

тяжелого карабина!
С этими словами он попытался лягнуть меня ногой между глаз, чем еще
раз продемонстрировал очевидные признаки того явления, которое один доктор
как-то раз при мне называл шибко учеными словами: "деградация и распад
личности". Это было поистине печальное зрелище! Особенно если учесть, что
бедняга Джек приходился двоюродным братом мисс Сью Притчарт, а значит, ему
буквально на днях предстояло стать и моим родственником. Парень никак не
мог успокоиться: дергался и кричал.
Я до сих пор иногда краснею, вспоминая кое-какие его выражения.
Но я решил не обращать внимания на этот горячечный бред. Я не раз
слышал, что лучший способ поладить с сумасшедшими - всячески им потакать.
Мне не хотелось оставлять мальчика на земле - опасался, что его могут
загрызть волки. Поэтому я спеленал парня и приладил в развилке большого
дерева, где до него не смогли бы добраться никакие хищники. А коня Джека я
привязал прямо у бочажка, чтобы лошадка могла попастись и испить водицы.
- Послушай! - умолял меня Джек, покуда я залезал на широкую спину
Капитана Кидда. - Я прошу у тебя прощения! Пятки буду тебе лизать! Только
сними меня отсюда и развяжи! Я расколюсь, как на духу! Я расскажу тебе все,
что знаю!
- Не принимай случившееся слишком близко к сердцу, малыш! - еще раз
попытался утешить его я. - Я скоро вернусь.
В ответ он лишь грязно выругался.
А потом у него вдруг пошла изо рта пена.
Жалостливо вздохнув, я свернул в ущелье. Язык не поворачивается
повторить то, что мне пришлось выслушать, пока до меня не перестали
доноситься истошные вопли несчастного пацана. Через милю, или около того,
мы с Кэпом добрались до большого дуба с белым стволом. Оттуда мы стали
взбираться наискосок по склону, и вскоре посреди еловой рощицы показался
каменный столб. Он в самом деле сильно смахивал на трубу камина. Тут я
тихонько соскользнул со спины моего конька, приготовил револьверы, зажал в
зубах нож и начал крадучись пробираться сквозь густые заросли, пока не
увидел прямо перед собой широко разинутый зев пещеры. Правда, перед самым
входом в пещеру я увидел еще кое-что.
Там лежал человек, а голова его буквально плавала в луже крови.
Я подошел, осторожно перевернул беднягу и обнаружил, что чудак еще
дышит. Скальп, местами сильно рассеченный, чудом держался на черепе, но
никаких серьезных вмятин на кости мне обнаружить не удалось. Это был
долговязый, лысоватый и довольно-таки траченный молью малый с заметной
проседью в рыжих бакенбардах; на левой руке у него было всего три пальца.
Рядом с ним на земле валялся распоротый тюк, содержимое которого было
разбросано по всей поляне. Вьючного мула поблизости не наблюдалось,
наверное, животное испугалось и куда-то сбежало. Еще на поляне виднелось
множество вмятин от лошадиных подков, уходивших от Каминной Трубы прямо на
запад. Неподалеку из-под земли бил родник; я набрал полную шляпу воды,
выплеснул ее бедолаге на лицо, а затем попытался влить немного в рот, да
только ничего у меня не получилось.
Пока я поливал его водой сверху, малый вроде как начинал слегка
дергаться и стонать, но стоило мне попытаться хоть чуть-чуть влить ему в
глотку, как он инстинктивно стискивал зубы, а челюсти у него оказались куда
как посильнее бульдожьих. Дулом револьвера их было никак не разжать.