"Роберт Говард. Клинки братства ("Соломон Кейн") " - читать интересную книгу автора

на который, судя по боли в избитом теле, просто был брошен. Оглядевшись,
юноша разобрал, что находится в просторном погребе, забитом бочонками,
ящиками, флягами и просмоленными кадушками. Довольно высокий потолок
поддерживали толстенные дубовые балки, к одной из которых был подвешен
масляный светильник. Именно его свет причинял Джеку столько неудобств.
Фонарь освещал лишь середину погреба, наполняя темные углы
шевелящимися неясными тенями. Где-то на границе освещенного пространства
молодой человек сумел разглядеть широкую каменную лестницу, уходящую
наверх, а в дальнем конце просторного подвала угадывался темный зев
коридора.
В погребе было полным-полно народу - никак не менее полутора дюжин
человек. По большей части присутствующие были ему незнакомы, но он узнал
смуглую насмешливую физиономию Бануэя, багровую от выпивки рожу мерзавца
Сэма, которому он так неосмотрительно доверился, и еще парочку деревенских
бузотеров, ходивших в подручных у сэра Джорджа.
Наметанный глаз Холлинстера признал в остальных мужчинах моряков. Все
они были как на подбор - обросшими бородами здоровяками в штанах из грубой
парусины и носили золотые и серебряные кольца в ушах. Кое-кто из молодцов
повязал головы пестрыми шелковыми платками ярких расцветок, что вовсе не
делало их привлекательнее.
Все без исключения моряки были вооружены до зубов. Внимание Джека
невольно притянули абордажные сабли с широкими бронзовыми гардами и
потертыми от частого употребления рукоятями. Бросались в глаза и украшенные
драгоценными каменьями кинжалы и пистолеты с серебряной насечкой. Большая
часть этой подозрительной компании развлекалась игрой в кости,
сопровождаемой обильным возлиянием спиртного и черной площадной бранью.
Грубые загорелые лица мужчин, возбужденных вином, элем и азартной игрой,
вызывали страх и отвращение.
Пираты!.. Никакой честный моряк не станет столь вызывающе наряжаться и
украшать грубые штаны и простые моряцкие рубахи шелковыми кушаками, а на
голые волосатые ноги, никогда не знавшие чулок, напяливать дорогие башмаки
с серебряными пряжками. Кроме того, Джеку Холлинстеру как-то не приходилось
встречать простых матросов, вооруженных столь дорогим оружием и обвешанных
с ног до головы драгоценностями. На мозолистых грязных пальцах с
обкусанными ногтями красовались массивные перстни и печатки, драгоценные
камни сверкали на золотых серьгах размером с добрую брошь, а в изукрашенных
ножнах красовались кинжалы. Причем это были клинки, сработанные в Неаполе и
Толедо, а вовсе не простые морские ножи, произведенные на абердинской
оружейной мануфактуре. Показная роскошь, отсутствие вкуса, изрыгаемая
чудовищная брань и облик законченных негодяев - все вместе безошибочно
выдавало принадлежность этих людей к кровавому братству "джентльменов
удачи".
Джек вспомнил о корабле, который он видел накануне вечером, и понял,
что рокот якорной цепи отнюдь ему не померещился. Ему на память пришел
странный давешний собеседник - Кейн, - и юноша уловил в словах пуританина
новый зловещий смысл.
Судя по всему, Кейн знал, что это пиратское судно. Интересно, что
связывало этого человека с морскими разбойниками? Могло ли быть так, что
его пуританская суровость была лишь маской, предназначенной скрыть зловещую
сущность?