"Роберт Говард. Черный Канаан ("Черный Канаан")" - читать интересную книгу автора

- Да. И я хочу поменять эти игрушки на парочку стволов сорок
четвертого калибра. Потом я отправлюсь на прогулку - поговорить с белыми
арендаторами, чтобы те ехали в Гримсвилль. Но если и будет восстание, мы
пока не знаем, когда оно начнется.
- Ты не поедешь один! - запротестовал Макбрайд.
- Со мной будет все в порядке, - равнодушно ответил я. - Все это может
так ничем и не кончиться, но лучше подготовиться. Вот поэтому-то я и хочу
отправиться к арендаторам. Нет, я не хочу, чтобы кто-то ехал со мной. Если
ниггеры сойдут с ума настолько, что попытаются атаковать город, у вас на
счету будет каждый человек. Но если я смогу встретиться с кем-нибудь из
болотных ниггеров, я поговорю с ними, и тогда, надеюсь, никто не станет
нападать на город.
- Ты не сможешь увидеть черных даже мельком, - заявил мне Макбрайд.


3

Еще до полудня я выехал из деревни, направляясь на запад по старой
дороге.
Густой лес сразу поглотил меня. Стены сосен встали слева и справа,
изредка уступая место полям, окруженным шаткими изгородями. Возле таких
полей частенько стояли бревенчатые срубы домов арендаторов или фермеров,
вокруг которых носились растрепанные детишки и тощие псы.
Теперь же срубы оказались пусты. Их обитатели, если они были белыми,
уже перебрались в Гримсвилль; если черными - ушли в болота или попрятались
в тайные убежища городских ниггеров, как те того хотели. В любом случае
пустующие срубы заставляли строить самые зловещие предположения.
Напряженная тишина царила в сосновых лесах. Ее нарушал только редкий
завывающий крик пахаря. Я не спешил, время от времени сворачивал с главной
дороги, чтобы предупредить обитателей какой-нибудь одинокой хижины,
спрятавшейся на берегу очередного ручья, густо заросшего кустами. Большая
часть срубов находилось в стороне от дороги. Белые почти не селились так
далеко на севере, потому что в той стороне находился ручей Туларус и
заросшие джунглями болота, вытянувшиеся к югу бухточками, словно указующие
пальцы. Мое предупреждение было кратким. Не нужно было спорить или что-то
объяснять. Не вылезая из седла, я кричал:
- Уходите в город. Неприятности на Туларусе.
Лица бледнели, и люди бросали свою работу, что бы ни делали. Мужчины
брали ружья и сгоняли мулов, чтобы запрячь их в фургоны. Женщины связывали
в узлы самое необходимое и созывали детей. Пока я ехал, я слышал, как
поселенцы трубили в бычьи рога, собирая тех, кто ушел вверх или вниз по
ручьям, призывая людей с отдаленных полей... И я знал, так они
предупреждали каждого белого в Канаане. Сельская местность у меня за спиной
пустела. Тонкими, но непрекращающимися потоками стекались люди в
Гримсвилль.
Солнце низко висело над верхушками ветвей сосен, когда я добрался до
сруба Ричардсона - самого западного "белого" жилища в Канаане. Позади этого
сруба лежал Нек - треугольный островок суши между Туларусом и Черной рекой,
заросший джунглями участок, где были лишь негритянские хижины.
Миссис Ричардсон озабоченно позвала меня с крыльца своего жилища: