"О-Кичи – чужеземка (Печальный рассказ о женщине)" - читать интересную книгу автора (Ямамото Юдзо)

Действие второе

Картина первая

Прошло около двух недель.

Храм Драгоценного Источника Гёкусэндзи в поселке Какидзаки в предместье Симоды. Сейчас здесь разместилось Генеральное консульство Соединенных Штатов Америки.

Справа – алтарь, но статуи богов и другие предметы буддийского религиозного культа убраны. Стоят столы и стулья. Это канцелярия консульства. Закрытые раздвижные двери ведут в комнату Хьюскена.

Налево – комната Харриса. Еще левее видна веранда. Поздняя ночь, на столе тускло горит керосиновая лампа.

У изголовья постели Харриса, устало откинувшись на спинку стула, сидит О-Кичи. Она полностью одета, не сняла даже жесткий широкий пояс.

Харрис беспокойно мечется на кровати. Каждый раз при этом О-Кичи поправляет ему подушку и утирает пот со лба.

Харрис (со стоном). It is no use: I can't sleep either on one side or the other…[15]

О-Кичи. Подать вам какое-нибудь лекарство?

Харрис. О-Ки-чи-сан… Are you still there? Haven't you been to bed yet? О-я-су-ми! You will be ill if you stay awake night after night like this…[16]

О-Кичи. Нет, ничего. А вот вам бы лучше уснуть!

Харрис. I can't sleep at all. What on earth am I to do?[17]

О-Кичи. Хотела бы я знать, что ему нужно… Как бишь по-ихнему «вода»? Кажется, «water» или что-то вроде этого… Господин, хотите немного уо… уота?…

Харрис. No, no! It's not water I want. I think the fever has gone down, fortunately. What I want now is sleep. Sleep! Ah, God, why have you taken my sleep from me?[18]

О-Кичи. Воды он не хочет… Чего же вы хотите?

Харрис. I can't sleep, I worry over trifles, all because I can't sleep; and – God, have pity on me! – because I worry, sleep leaves me all the more… What can have happened to Commodore Armstrong? He promised me when he left Shimoda last fear, to be here again this spring at the latest… Not one word! Has he forgotten me utterly?[19]

О-Кичи. Хотела бы я знать, что он говорит… Как же быть?!..

Харрис (все более возбужденно). And the government is no better. They sent me my instructions the year before last, in October 1856, and not one word I had from them since. A year and a half! Their own ambassdor, left alone on a desert island all this time! Is there such a government in the world? Abandoned! Abandoned by my own people![20]

О-Кичи. Ума не приложу, что с ним такое! Живот болит, что ли? Что с вами, господин?

Харрис. You alone have not deserted me, you have always pitied me and comforted me. Wonderful woman! What would my life be without you? Do not desert me! Do not desert this lonely unhappy old man![21] (Плачет.)

О-Кичи. Ничего не понимаю, что с ним творится… Вдруг начинает плакать… Господин, где у вас болит?

Харрис продолжает рыдать.

Ох, что мне делать? Ни слова не понимаю из того, что он говорит… Господин, отчего вы так плачете? Наверное, у него опять начался приступ лихорадки. Придется позвать Хьюскэ-сан, пусть он спросит, другого выхода нет. Ужасно не хочется будить его среди ночи, но… Харрис. Heusken! What has happened to him?[22]

О-Кичи. Пожалуйста, подождите минутку… (Входит в полутемную канцелярию и тихо зовет, остановившись у дверей комнаты Хьюскена.) Хьюскэ-сан!

Ответа нет.

Хьюскэ-сан!

Молчание.

О-Фуку-сан! О-Фуку-сан, на минуточку…

По-прежнему нет ответа.

О-Фуку-сан, пожалуйста, разбуди на минутку Хьюскэ-сан!.. Похоже, они крепко спят… Что же мне делать? (Стоит в растерянности, потом возвращается в комнату Харриса.) Простите меня… Как я ни звала, Хьюскэ-сан не проснулся… Нет, он, конечно, не понимает, что я хочу сказать… Господин, Хьюскэ-сан сейчас занят вот чем… (Жестами показывает, как спят.)

Харрис (утвердительно кивает). Ah! He is young, young people sleep well![23]

О-Кичи. Вы тоже усните, господин! Самое лучшее для вас – сон! (Жестами показывает, как спят.)

Харрис, поняв наконец, что хочет сказать О-Кичи, опускает голову на подушку. Пауза. На горе, за храмом, шелестят на ветру деревья. О-Кичи неподвижно сидит на стуле. Слезы наворачиваются у нее на глазах. Не в силах справиться с грустью, она утирает слезы, и вдруг перед ней возникает Цурумацу – он усердно строгает рубанком. О-Кичи поднимает голову, но видение уже исчезло. Она поправляет фитиль лампы.

Интересно, который теперь час… (Дремлет, сидя на стуле.)

Слыхано, как воет ветер. На веранде раздаются чьи-то осторожные шаги.

(Внезапно просыпается.) Кто там? Кто это? (Раздвигает двери, выходит на веранду, но там никого нет; возвращается в комнату.) На улице ветер, так что завтра, наверное, будет ясно… (Опять садится на стул и дремлет.) Харрис (просыпается). О-Ки-чи-сан!

О-Кичи не отвечает.

Харрис. О-Ки-чи-сан!..

О-Кичи (открывает глаза). Вы меня звали?

Харрис. Water, water![24]

О-Кичи. Уо?… А-а, уота… Хорошо! Это, да? (Берет графин с водой.)

Харрис. Yes, yes…[25]

О-Кичи наливает воду в стакан и подает Харрису.

How I wish this were milk![26]

О-Кичи. Что вы сказали, господин?

Харрис. Oh! Milk! Milk![27]

О-Кичи. «Мируку»?…

Харрис. Milk! It is a year since I drank any.[28]

О-Кичи. А-а, определенно он все о том же… Господин… э-э… как бишь он сказал?… Ах да, ми-ру-ку… Это ми-ру-ку…

Харрис. Eh? What's that?[29]

О-Кичи. Какой вы нетерпеливый… Послушайте, когда рассветет, я обязательно раздобуду вам это ми-ру-ку… (В сторону.) Просто удивительно, как он может пить такую гадость, как коровье молоко![30]

Харрис, не понимая, недоуменно смотрит на О-Кичи.

Будьте спокойны, господин! Раз я обещала, значит, сделаю. (Слегка ударяет себя кулаком в грудь.) Вы только потерпите до утра!

Харрис (встревоженно). Will it be safe for you to do so? I fear for you. «Gohatto»…[31]

О-Кичи. Что, закон? Есть такой закон или нет, это мне безразлично. Раз я сказала – принесу, значит, принесу. А теперь ложитесь. Спите, вот так…

Харрис утвердительно кивает и ложится. Долгая пауза.

Слышно, как воет ветер и шумит море. Сквозь щели ставен на веранде проникают слабые полоски света. Смутно озаряются бумажные перегородки, отделяющие комнату от веранды. О-Кичи встает и задувает умирающий огонек лампы. Сеет становится ярче с каждой минутой. О-Кичи поправляет пояс и подходит к постели Харриса.

О-Кичи. Господин… Ну, я бегу… Уже светает…

Харрис не отвечает.

А-а, он спит. Вот и прекрасно! Спите спокойно!

Харрис (внезапно открывает глаза). О-Ки-чи-сан…

О-Кичи. Ми-ру-ку… Ми-ру-ку…

Харрис. Oh! Milk! You alone can save my life![32] (Пожимает ей руку.)

О-Кичи отвечает на рукопожатие и тихонько выходит.

Долгая пауза. Лучи света образуют множество ярких полосок на бумажных раздвижных перегородках. Громко чирикают воробьи. Харрис звонит в колокольчик, стоящий возле кровати. Входит А-Ло, слуга-китаец.

А-Ло. Did you ring, Sir?[33]

Харрис. Open the shutters, will you?[34]

А-Ло. Very good, Sir![35]

А-Ло открывает ставни и уходит. Комнату заполняет солнечный свет.

Долгая пауза. Наконец крадучись входит О-Кичи. В руке у нее сосуд, похожий на бутылочку для сакэ, который она прячет под длинным рукавом кимоно.

О-Кичи. Господин, мне все-таки удалось уговорить их надоить немножко молока…

Харрис. Oh! Milk! Milk![36] (Вырывает бутылочку у О-Кичи.)

О-Кичи. Что вы! Погодите, я вам налью… (Закрыв нос рукавом, подает стакан Харрису.)

Харрис. Ah! It's good to see and taste milk again![37]

О-Кичи. С каким удовольствием он пьет!.. Что вкусного он находит в этой вонючей дряни! (С удивлением наблюдает за Харрисом.)

Харрис (вдруг хватает О-Кичи в объятия). My darling! My little dove! My star! My dearest love![38]

О-Кичи, пораженная, пытается вырваться, но Харрис обнимает все крепче, покрывая поцелуями ее лицо.

Харрис. My sweetheart! My bride! My sun! My soul![39]

О-Кичи. Помогите! Кто-нибудь, скорее сюда! Хьюскэ-сан! О-Фуку-сан!

Из комнаты Хьюскена выбегает испуганная О-Фуку.

Она в длинном спальном кимоно.

Харрис. Oh! My angel! My heavenly ladder! Key of my life![40]

О-Кичи. О-Фуку-сан, на помощь! Скорее! Консиро-сан сошел с ума!

О-Фуку. Сошел с ума?!..

О-Кичи. Ну иди же сюда скорее, помоги мне… Я задыхаюсь… Умираю…

Хapрис. О-Ки-чи-сан! I have no words to thank you with. The little drop of milk you brought me has given me back my life. It is terrible to fall Ш in a foreign land, without doctor or medicine. But through you, darling, through your kindness and devotion my life has been restored to me![41] (Плачет.)

С помощью О-Фуку О-Кичи удается наконец освободиться от объятий Харриса.

О-Кичи (указывая на плачущего Харриса). Видишь?… Ах, что нам делать?

О-Фуку. С чего это он?

О-Кичи. Он все время твердил, что хочет молока, ну, я и достала ему немного украдкой. Он выпил и внезапно впал в буйство!..

О-Фуку. Нельзя было этого делать. Закон же запрещает доить коров!

О-Кичи. Неужели из-за этого он свихнулся?

О-Фуку. Конечно!

Харрис. Milk! Ah! That precious beverage that has been denied me ever since I landed on these shores… That delicious fluid that I have desired, thirsted for, this whole year past, you have brought me. To you it was the easiest thing in the world.[42]

Харрис хочет подойти к О-Кичи, но она в ужасе отступает.

Обе девушки забиваются в угол и, прижавшись друг к другу, дрожат от страха.

Хappиc.Why do you drow back? Won't you receive my loving thanks? Let me give you a kiss – a kiss from my soul![43]

О-Фуку (кричит). Ой, ужас! Ужас! Хьюскэ-сан, идите скорей сюда!

Входит Хъюскен. Он смеется.

Хьюскен. Что случилось?

Харрис. Is that you, Heusken? You are just in time. I am trying to thank O-Kichi-san for what she has done. Please give her my heartfelt thanks![44]

О-Кичи (запинаясь). Хью-скэ-сан… Господин… господин…

Хьюскен. Не бойся, О-Кичи-сан. Консул в своем уме… Вот сейчас он просил меня передать тебе его глубокую благодарность.

О-Кичи. Благодарность?!. Но я так испугалась, когда он вдруг ни с того ни с сего бросился мне на шею…

Хьюскен. Нет, это было выражением благодарности. С того самого дня, как мы приехали в Японию, мы не могли получить ни капли молока, и теперь, когда ты принесла ему целый стакан, он вне себя от радости!

О-Кичи внезапно заливается слезами.

О-Фуку. Что ты, что с тобой, О-Киттцан?

О-Кичи не отвечает.

Что с тобой? Он же сказал, что Консиро-сан доволен. Зачем же плакать?

О-Кичи (утирая слезы). Нет, ничего, уже ничего.

О-Фуку. Ну и странная же ты, О-Киттцан!

О-Кичи. Я плакала от стыда!

О-Фуку. Но почему? В чем причина?

О-Кичи. В том, что я не смогла понять – радуется он или сошел с ума… Какая же я дура! Оттого мне и стыдно!..

О-Фуку. Ну, О-Киттцан! Вечно одно и то же! Ничего удивительного, что ты не сумела его понять. Я и сама думала минуту назад, что он спятил. Как бы то ни было, теперь все выяснилось… Ой, в каком я виде! (Внезапно смутившись, убегает в комнату Хьюскена.)

Хьюскен (смеясь). Ты замечательная женщина, О-Кичи-сан! Мы много раз обращались в магистрат с просьбой доставить нам молоко, но всегда получали отказ, поскольку, мол, закон запрещает доить коров. А ты все-таки раздобыла, несмотря на запрет!

О-Кичи. Я сказала, что мне нужно молоко для лекарства, и в конце концов уговорила одного крестьянина.

Хьюскен. Но если власти узнают об этом, нам придется давать объяснения в магистрате. Японские чиновники никуда не годятся! Единственный человек, который не лжет, это ты, О-Кичи! (Звонит в колокольчик.)

А-Ло (входя). Yes, Sir?[45]

Харрис. I have invited these ladies to breakfast to-day. Please make the necessary preparations![46]

A-JIo. Very good, Sir![47] (Уходит.)

Хьюскен. Ура! Сегодня вы обе оставайтесь подольше. Консул собирается устроить нам угощение!

Выходит О-Фуку, теперь уже тщательно одетая.

О-Фуку. Что, угощение?! Как я рада!

Хьюскен. Ну, наконец-то ты в кимоно. Значит, можно за стол! (Смеется.)

О-Фуку. Но управляться с заграничной едой трудно! Погляди на эти их палочки… Забыла, как они называются…

О-Кичи. Фуо… Кажется, фуоку…

Хьюскен. Правильно. Fork и knife. Молодец, О-Кичи-сан, сразу запомнила.

О-Кичи. Нет, это ужасно трудно. Но раз уж я служу здесь, то стараюсь выучить как можно больше, однако…

О-Фуку. Какая ты молодец! А мне и в голову не приходило…

О-Кичи. Ты – дело другое. Ты можешь обойтись без этого. Хьюскэ-сан так хорошо говорит по-японски! Я вам завидую! Когда вы разговариваете, у вас такие счастливые лица! Мне тоже хотелось бы хоть иногда поговорить с господином…

О-Фуку. Да, Хьюскэ-сан свободно владеет японским, но это и хорошо и плохо.

О-Кичи. Как так?

О-Фуку (понизив голос). От него ничего невозможно скрыть' Но это бы еще полбеды… Стоит ему увидеть хорошенькую, как он сразу с ней заговаривает, заигрывает… Сладу с ним нет!

Хьюскен. О-Фуку-сан, о чем вы там шепчетесь?

О-Фуку. Вот видишь!

Хьюскен. О-Фуку-сан, О-Кичи-сан! Нехорошо ревновать!

Нет ли какого-нибудь лекарства от ревности? О-Кичи. Конечно, есть. Хьюскен. О! Какое же? О-Кичи. Любите О-Фуку-сан покрепче.

Хьюскен громко смеется.

Внезапно слышен пушечный выстрел.

О-Фуку. Ох, как я испугалась… Что это?

Харрис (настороженно). Heusken, I think a ship has come to the port. Get your telescope and find out what country she belongs to![48]

Хьюскен. I'm getting it, Exellency![49]

Харрис еще не закончил фразу, а Хьюскен уже бросился в свою комнату за подзорной трубой. Зажав ее под мышкой, он соскакивает с веранды и бежит на горку позади дома.

О-Фуку. Что это, Киттян?

О-Кичи. Может быть, стреляли из пушки на горе Такэяма?…

Очень уж близко! О-Фуку. Значит, опять прибыл «Черный корабль»?[50]

Доносятся возбужденные голоса: «Вот он, вот!», «Вижу!», «Вижу!»

Харрис (выходит на веранду, к Хьюскену). Where is she from?³⁶

Хьюскен. I can't tell you yet, Exellency. She is flying a flag but I can't see it clearly.[51]

Харрис. Warship or merchantman?[52]

Хьюскен. She looks like a merchantman. She is a three-masted barque…[53]

Харрис. A barque? Can't you make out her flag yet?[54]

Хьюскен. It is all right, Exellency, I can see her flag now. Our thrice-blessed Stars and Stripes floats from the stern![55]

Харрис. Hurrah! The Stars and Stripes has come at last. America! America! Hurrah![56]

О-Кичи. Так это американский корабль? Поздравляю вас, господин!

Харрис. О-мэ-дэ-тоо,[57] О-Кичи-сан! О-мэ-дэ-тоо, О-Фуку-сан! Hurrah! hurrah! America does not forget me![58]

(Хватает обеих девушек за руки, радуясь как ребенок. Внезапно спохватившись, отходит от них.)

Good Heavens![59]

О-Кичи. Что с вами, господин? Почему у вас такое озабоченное лицо?

Возвращается Хьюскен.

Хьюскен. The ship has dropped ancor, Exellency. A boat has put off, and they will be here directly.[60]

Хapрис. It is very unfortunate, and I am sorry I can't entertain the ladies to breakfast to-day. Will you please tell them? Put it as politely as vou can.[61]

Хьюскен. Very good, Sir![62] Девушки, очень жаль, но консул не может пригласить вас сегодня. Он просил меня передать вам его извинения.

О-Фуку. О!.. Это из-за того, что прибыл корабль?

Хьюскен. Да. Так что вы уж простите нас. А сейчас ступайте домой, живее!

О-Фуку. Ну, знаешь… это уж слишком! А он еще так радовался, когда О-Кичи принесла ему молоко!..

Хьюскен. Ну-ну, не сердись и ступай домой. Мы устроим пир как-нибудь потом, позже. У Генерального консула безупречная репутация, он известен как человек строгих нравов. Его соотечественники не должны застать вас здесь.

О-Кичи (спокойно). Пойдем, О-Фуку-сан!

О-Фуку. Как обидно!

О-Кичи. Мы здесь не гости. Мы всего лишь наложницы. Идем, не надо ничего говорить!

Входит А-Ло.

А-Ло. Breakfast is ready, Sir![63]

Харрис. It is not possible to take breakfast with these ladies as I am eхpecting some of my fellow-countrymen. You must make ready for them instad.[64]

А-Ло. Very good, Sir![65]