"Колин Харрисон. Форсаж " - читать интересную книгу автора

подгонял голос: "Nanhlen!" - "Быстро!" Пытаясь приспособиться, нащупывая
путь руками, он определил высоту и ширину туннеля, оказавшегося на редкость
правильной формы. Почва под его коленями и руками была прохладной, плотно
утрамбованной. Полная темень. Кто-то с шарканьем полз следом, подгоняя его
винтовкой. Руки болели. Боль в спине усилилась - что-то треснуло или
откололось в нижней части позвоночника. Время от времени он пересекал
плоские деревянные планки, которыми, возможно, отмечалось расстояние.
Пытался сосчитать, сколько их, но сбился со счета, когда туннель нырнул вниз
и повернул. В какой-то момент он услышал шум быстро бегущей воды. А потом
послышались голоса, то совсем близко, то далеко, то монотонные, то
завывающие, кажется, плакал ребенок. Теперь - статические помехи
коротковолнового приемника, подобные порывам ветра. Вьетконговские пещерные
города. Судя по эху и движению воздуха вокруг, он приблизился к развилке
туннеля. Ствол винтовки ткнулся в него, указывая, куда двигаться. Воздух был
сначала свежим, потом стал зловонным, гнилостным. Подземные захоронения.
Вполне в духе Вьетконга. Спрятать мертвецов, чтобы скрыть потери. Или это
всего лишь гниющая рыба? Туннель пошел вверх, изогнулся и вновь резко вниз.
Тут послышался рокот, такой зловещий, будто его рождала сама земля. Стены
туннеля сотрясались. Инстинктивно он бросился на землю. "Nanhlen!" - завопил
сзади солдат, толкая его. Чарли встал на колени и поспешно двинулся вперед,
цепляясь за корни. Рев приближался. Он наткнулся на стену туннеля. Солдат
велел идти направо, но вдруг схватил его за плечо. Чарли слышал его дыхание
и бормотание на родном языке, возможно, он считал промежутки между взрывами
на поверхности. Они раздавались совсем близко. На какой глубине вырыты
туннели? Влажность грунта... высота детонации... Он попытался вспомнить
глубину кратера при взрыве пятисотфутовой бомбы. "В-52" сбрасывают и
тысячефунтовые... Рев, казалось, сейчас раздавался почти над ними. В ужасе
солдат начал петь, ожидая развязки. Чарли понял - один из туннелей резко
уходил в сторону от сектора бомбежки, а другой вел к нему. Земля
сотрясалась. Он сгорбился, опираясь на руки и колени, застыв в полном мраке,
ощущая горячий спертый воздух.
- Nanhlen! - взвизгнул солдат, дергая его влево. Он пригнулся, их
накрыло волной жара.
Потом все затихло. Оба отдохнули, перед тем как двинуться дальше.
Свет. Запах горящего керосина. Когда он мешкал, дуло винтовки
подгоняло. Голоса вьетнамцев. Взрыв смеха. Его руки нащупали мешки с рисом.
Запах масла, звук скребущего по металлу напильника. Потом снова темнота.
Шарканье ног конвоира - это все, что он слышал, да еще собственное дыхание.
Ужасно потея, весь в грязи, он полз и полз... Казалось, он катапультировался
много дней назад. Уже начинаю приспосабливаться, Элли, уже привыкаю, -
подбадривал он себя.
Дулом винтовки его подтолкнули наверх, откуда долетали живые звуки,
видимо, стрекотали насекомые. Солдат сорвал с его головы тряпку. Он стоял
теперь на тропе, уводящей в джунгли. На его шею набросили веревку. Спина
ослабла и горела, но он не подавал вида, что ему больно, - они и это могли
использовать против него. Теперь, спустя несколько часов после восхода
солнца, прямые солнечные лучи не проникали сквозь буйную растительность. Он
втянул в себя густой, влажный воздух. Мухи и москиты собирались в гудящие,
клейкие облака.