"Колин Харрисон. Убийство со взломом " - читать интересную книгу автора

Младший из них, Уильям Робинсон, несколько отличался от других братьев
настолько, что даже образ жизни его внешне выглядел благопристойным. С
помощью денег, которыми он располагал, а также живого и неугомонного своего
интеллекта он без видимого труда окончил школу и университет, но, видимо,
шатания из одной сферы жизни в совершенно другую оказались ему не по силам,
вызвав стресс, а может быть, - Питер этого не знал и не слишком этим
интересовался - Робинсон вдруг резко ощутил свою неприкаянность и отсутствие
любви, никак не цементировавшее его семью.
- Готовы, господин прокурор? - И судья Скарлетти повернул к нему
микрофон.
Питер кивнул и перелистнул страницы блокнота. Кто-то наполнил графин с
водой на его столе. В зал вошли родные Джуди Уоррен и сели тесной группкой
за барьером. Женщины держали друг друга за руки и комкали носовые платки.
Мужчины, не желая открыто давать волю чувствам, сверлили ответчика
ненавидящим взглядом, после чего принимали вид подчеркнутого и с трудом
сохраняемого сдержанного достоинства. Невозможно и подсчитать, сколько раз
Питер уже видел подобное зрелище, и всякий раз он волновался, опасаясь, что
не оправдает надежд. По праву или нет, но он нуждался в слезах
благодарности, которые должны были пролить эти люди, услышав слово
"виновен", - мертвых этим словом не воскресить, но для родственников оно
становилось своего рода катарсисом, облегчавшим скорбь. Вот появилась
защита, за ней - несколько праздношатающихся: зрители, жизнерадостные
пенсионеры в теплых кофтах, от нечего делать забредающие то на один процесс,
то на другой в поисках развлечения. Для них драма эта носила чисто
познавательный характер, они радостно прищелкивали вставными челюстями,
когда речь заходила о пролитой крови, и громко шептались, делясь
впечатлениями. Был тут и захожий студент-юрист, в точности такой, каким был
и Питер лет десять назад - одиноко маячивший где-то в задних рядах, но чутко
следящий за происходившим в зале и жадно впитывающий это; студент пытался
понять, как соотносится судебная практика с тем, что описывают учебники
юриспруденции. А вот гуськом входят и присяжные, пробираются к своим
нумерованным креслам. Последним появляется тот самый брат ответчика,
поджидавший Питера возле входа в зал. Окинув всех собравшихся сердитым
взглядом, он примостился сзади. Всем было ясно, что будет дальше.
Как заместитель прокурора Питер уже высказал все свои соображения, и
ему оставалось лишь завершить выступление допросом последнего свидетеля -
детектива, допрашивавшего Робинсона после его задержания на перекрестном
допросе. Морган, конечно, сделает все возможное, чтобы опровергнуть
свидетельство, но будет это нелегко, так как Робинсон признался в содеянном
или, по крайней мере, в том, что было ему инкриминировано. Ни малейшего
давления на ответчика или нарушения его прав зафиксировано не было,
возможно, потому, что обвиняемый был белым, отлично образованным и
принадлежал к высшим слоям общества, и потому признание его было учтено и
принято на досудебном слушании. И все же в этом признании были некоторые
шероховатости, причиной которых, возможно, стали несколько ироническое
отношение Робинсона к офицерам полиции и недоверие к самой процедуре
допроса. Загнанного в угол ошеломляющим потоком доказательств Моргана могло
спасти лишь озарение свыше, и он не нашел ничего лучшего, чем утверждать
нечто совершенно невозможное. В предварительном своем заявлении он пообещал
представить свою версию событий и доказать, что Робинсон не совершал