"Эдуард Хруцкий. Криминальная Москва" - читать интересную книгу автора

- Ну, чего сидишь? Хотел увидеть кошмарную историю, вот она и
случилась. Поехали.
В переулке на Трубной мы вошли в приземистый двухэтажный дом. У
подъезда стояла "скорая" и несколько оперативных машин.
На ступеньках сидели младший лейтенант и огромная овчарка.
- Ну что? - спросил его Парфентьев.
- Довела до трамвайной остановки, там след поте ряла, товарищ
комиссар.
- И то дело. Где "скорая"?
- В квартире.
- Кто там еще?
- Следак из прокуратуры.
- Пошли, - это относилось ко мне.
Мы поднялись на второй этаж, вошли в распахнутую дверь квартиры.
Я почувствовал странный, назойливый запах. И никак не мог понять, чем
пахнет. Только под утро, когда я шел домой по пустым рассветным бульварам,
понял, что это запах людской крови. Убийцы зарубили топором всю семью -
мужа, жену и двоих детей.
А пока я находился в квартире и наблюдал за работой опергруппы.
- Стой здесь и смотри. Никуда не лезь и руками ничего не трогай, а то
оставишь пальчики и потянет тебя прокуратура за убийство, - усмехнулся
Парфентьев. Через некоторое время ко мне подошел Эдик Айрапетов. Я уже
разбирался в муровской структуре и поэтому удивился:
- Ты что здесь делаешь? Это же особо тяжкие.
- Моих клиентов замочили. Это татары-золотишники. У нас были данные,
что они крупную партию "рыжья" должны купить.
- Что именно?
- Золотые десятки. Пойдем, я тебе их тайник покажу.
В одной из комнат кровать с никелированными шишаками была выдвинута на
середину. В углу часть пола была поднята, как крышка.
- Смотри. - Эдик посветил фонарем.
На оцинкованном дне тайника сиротливо лежало колечко с каким-то
камушком. Видимо, второпях убийцы его не заметили.
Мы вышли из этой квартиры на рассвете. Город был тихим и сонным.
- Тебя отвезти? - спросил Парфентьев.
- Не надо, я живу рядом.
Я шел по утренней Москве, привычной и до слез знакомой, а перед
глазами стояли носилки с трупами, которые проносили санитары мимо меня.
Откинулся брезент, и я увидел вместо лица кровавую кашу.
Тогда, впервые столкнувшись с убийством, я думал о том, что жизнь не
такая уж длинная. В любой момент может появиться урка с топором и...
И тогда, не по книге Адамова, а по тому, что я увидел этой ночью, я
понял, что такое работа сотрудника угрозыска.
В квартире убитых, в отличие от фильма "Дело "пестрых"", Парфентьев не
командовал, не распоряжался громогласно.
Он о чем-то тихо говорил оперативникам, они ему что-то рассказывали.
Не было трагизма и патетики.
Люди работали. Делали свое привычное дело. Я до сих пор помню
ребят-сыщиков, на рассвете куривших у машины. Лица у них были усталые, как
у людей, выполнивших тяжелую и неприятную работу.