"Эдуард Хруцкий. Последний месяц лета" - читать интересную книгу автора

К полудню жара стала невыносимой. Солнце, огромное и жаркое, словно
медный таз, повисло над городом. Жизнь замерла, улицы опустели. Только куры
купались в дорожной пыли.
В такие дни гимнастерка почему-то начинает давить под мышками, портупея
с кобурой становится особенно тяжелой, а фуражка сжимает голову, как
раскаленный обруч.
Одноэтажное здание райотдела прокалилось.. Через каждые полчаса
приходил с ведром воды помощник дежурного, поливал пол. Вода испарялась
немедленно, давая прохладу только в первые десять минут. Грязновский и
капитан Токмаков посмотрели выборку всех вооруженных нападений за последние
два месяца. Их было всего четыре.
- Вот эти два, - сказал начальник угрозыска района, - мы второго дня
раскрыли. Тут, на хуторах, - он ткнул пальцем в карту, - дезертир прятался.
Решил, видно, к дому податься: документы ему были нужны да деньги. Мы его на
втором эпизоде и сняли. Нет, нет, - он посмотрел на Грязновского, - я сам
ездил, и из МГБ ребята с ним в минской тюрьме говорили. Глухо. Он о банде
ничего не знает.
- А ты сам-то о Музыке слышал чего?
- Я, - начальник розыска усмехнулся, - дай-ка папироску, Токмаков,
спасибо. Я его как тебя видел. Понял? Допрашивал он меня. Очень он душой о
старшем брате болел.
- Ты что-то путаешь, - сказал Грязновский, - по делу проходит его
младший брат Семен.
- Я путаю? - начальник розыска улыбнулся, - Ты зубки эти металлические
видишь? Так-то. Собственные зубы мне Музыка за старшего братца ручкой
"вальтера" выбил. Я их всю семейку распрекрасно знаю. Батька его Бронислав и
старший брат Ефим конокрадами и контрабандистами были. Отца пограничники в
тридцать шестом застрелили, когда он ночью через границу людей вел, а брата
я брал. А уж при немцах мы с Музыкой местами поменялись. Он в этот дом
начальником полиции, а я - в лес.
- А потом?
- Потом история длинная. Оглушили они меня, в камеру бросили. Утром
собирались в фельджандармерию передать. А я ушел.
- Как ушел? - удивился Токмаков.
- Ночью из отхожего места. Да неинтересно это все. Я вот тебе чего
скажу...
Он не успел закончить. Дверь распахнулась, влетел дежурный.
- На селекционную станцию налет.
- В машину, - скомандовал Грязновский, - быстро! Ты, Токмаков,
останешься здесь искать велосипед. Остальные в машину. Сколько километров до
станции?
- Шесть, - начальник розыска достал из шкафа автомат, - людей брать?
- Не надо, хватит моих. Пусть лучше Токмакову помогут.
- Кто звонил?
- Да голос странный, вроде детский, - ответил дежурный, - он только
успел сказать "банда", потом выстрелили - и связь оборвалась.

11 августа. 12.45. Селекционная станция