"Мэтью Хьюз. Когда внутри закипит ('Если', 2005 N 09) " - читать интересную книгу автора

ринуться навстречу страшному року.

Напев повторялся каждые три минуты, не чаще: голоса умолкали на
несколько сердечных ударов и возрождались опять. Строго сосредоточившись на
монотонном воспроизведении слогов, Бандар одновременно записывал мелодию в
память. Главное, не сравнивать новый образец с уже полученными, иначе легко
запутаться.
Еще одно прослушивание... Достаточно. Гут повернулся и, напевая
оградительный мотив, углубился в лес. На безопасном расстоянии от водопада
исследователь восстановил перед глазами красу и гордость своей памяти -
великую карту-глобус Общего, сверился с затейливой сетью цветных линий и
точек пересечения и уверенно тронулся влево.
В условном месте Бандар вывел губами три коротких восходящих тона, а в
конце - один долгий, нисходящий. Воздух словно подернулся рябью, и впереди
раскрылась узкая вертикальная щель. Шагнув сквозь нее, Гут оказался на
каменистом берегу между волнами винно-черного моря и старой оливковой рощей.
Неподалеку располагалась просека, поросшая диким виноградом и ягодами.
Бандар бывал здесь несколько дней назад: Область явно относилась к
разновидности Необитаемых Островов. Удаленные, безлюдные подобия Эдема
пользовались поразительной популярностью в мире Общего, обнаруживая извечную
тягу человека скрыться от себе подобных и от несметных обязательств перед
ними.
Однако тихий уголок привлекал не только возможностью спокойно предаться
раздумьям, ибо, кроме прочего, находился всего лишь в одном узле от восьмой
и последней Области Лорелей - каменистого островка, окруженного грохочущими
бурунами, того самого, где обычная для прельщенных героев гибель среди волн
собирала роковой урожай целыми лодками.
Исследователь прошелся по берегу и углубился в рощу, не переставая
бормотать под нос оградительный напев. Как знать: и в самые глухие места
порой наведывались нежданные гости вроде случайного людоеда, чье присутствие
раскрывало архетипичный страх человека перед Чужаками. Сколько Бандар ни
бродил под зелеными кронами, он так и не обнаружил следов обитания - разве
что парочку коз и свиней, которые жадно поедали опавшие плоды древних олив.
Вернувшись на пляж, Гут присел на плоский валун и погрузил ноги в
прохладную воду. На время он оставил защитные ноты и снова взялся повторять
определенный набор слогов, чтобы освежить в памяти подслушанную у водопада
песню. Даже несмотря на предосторожности, два или три раза Бандар едва не
утратил бдительность, чуть было не поддался призывной красоте мелодии, но
боязнь навсегда прирасти к месту и вечно слушать одни и те же чарующие
звуки, пока Область окончательно не поглотит его, помогала сохранять
благоразумие.
Исследователь трезво оценил свое приобретение и остался доволен. В
сущности, седьмой экземпляр коллекции явно вторил прежним шести: веский
довод в пользу утверждения Бандара о том, что мелодия сама по себе
архетипична, что любая ария или рапсодия родились из единого источника,
некоей Песни песней человечества.
Если восьмой и последний образец опять совпадет по звучанию с
остальными, можно будет смело готовить доклад для ежегодного Великого
Коллоквиума, до которого, кстати, остались считанные дни. Гут упорно станет
сражаться за признание Песни как первого нового архетипа, обнаруженного за