"Павел Хюлле. Вайзер Давидек " - читать интересную книгу автора

Павел Хюлле

Вайзер Давидек


(пер. Вадим Климовский)

Юлиушу посвящается

Как же так случилось, как произошло, что мы стояли втроем в кабинете
директора школы, и уши у нас под завязку набиты были зловещими словами:
протокол, допрос, присяга, как могло случиться, что запросто и без затей мы
превратились вдруг впервые из нормальных учеников и детей в обвиняемых,
каким чудом навязали нам эту взрослость - до сих пор не понимаю. Может, и
существовали какие-нибудь предварительные причины, но мы о них ничего не
знали. Единственное, что я тогда чувствовал, это боль в левой ноге, так как
нам было приказано стоять все время, и при этом - бесконечно повторяющиеся
вопросы, коварные усмешки, угрозы вперемежку со слащавыми просьбами
"объяснить все еще раз, по порядку и без всяких выдумок".
Мужчина в форме вытирал со лба пот, тупо смотрел на нас взглядом
замученного животного и то и дело грозил пальцем, бормоча под нос невнятные
проклятия. Директор, расслабив узел галстука, барабанил пальцами по черной
поверхности стола, а учитель естествознания М-ский входил каждую минуту,
справляясь о ходе следствия. Мы смотрели, как лучи сентябрьского солнца,
пробиваясь сквозь зашторенные окна, освещают пыльный ковер некогда бордового
цвета, и нам было жаль прошедшего лета. А они все спрашивали, без устали, по
сто раз одно и то же, не в силах понять простейших вещей, ну словно это они
были детьми. "Они запутывают следствие, за это положена статья уголовного
кодекса!" - кричал мужчина в форме, а директор поддакивал, хватаясь
ежеминутно за галстук: "Что мне с вами делать, ребята, что мне с вами
делать", - и теребил, расслабляя все больше, огромный треугольный узел,
который издали можно было принять за бант якобинца. Только М-ский сохранял
относительное спокойствие и уверенность, нашептывал на ухо тому, в форме,
какую-то информацию, после чего оба поглядывали на нашу троицу с усиленным
интересом, обычно предваряющим новую серию вопросов. "Каждый из вас говорит
что-то свое, - кричал директор. - И всегда разное, как же так, почему вы не
можете остановиться на одной версии?" А мужчина в форме ему в тон: "Слишком
важное дело для шуток, шутки кончились вчера, а сейчас пожалуйте всю голую
правду на стол!"
Мы и в самом деле не знали, как выглядит голая правда, но ведь ни один
из нас не врал, мы говорили только то, что они хотели услышать, и, если
М-ский спрашивал о снарядах, мы поддакивали: да, снаряды, - когда же человек
в форме добавлял про склад ржавых боеприпасов, никто из нас не возражал: да,
где-то такой склад, наверное, был, а может, и сейчас есть, только неизвестно
где - после чего у спрашивающего лицо шло красными пятнами и он закуривал
новую сигарету. Был в этом какой-то неосознанный способ защиты, о который
они разбивались не хуже мыльного пузыря. Если бы, например, они спросили у
нас, присутствовали ли мы при взрывах Вайзера, каждый подтвердил бы с
готовностью: да, - однако никто не смог бы уточнить, в какую пору дня, и
вдобавок один из нас промямлил бы сразу, что, собственно, Вайзер делал все