"Дэвид Хьюсон. Сезон мертвеца ("Ник Коста" #1) " - читать интересную книгу автора

Несколько судорожных вдохов - и он нырнул в зловещую тишину. Все тело
налилось мерзкой прохладой, грудь сдавило от нехватки воздуха, а потом им
полностью завладело небытие.

18

Минут через пять после того, как Тереза Лупо вернулась к столу, Ник
Коста раскланялся и под благовидным предлогом покинул своих друзей. Росси
был прав - эта встреча оказалась весьма полезной для всех троих. У них
действительно была серьезная причина для встречи в неформальной обстановке.
Однако вместе с тем его не покидало чувство, что одна из проблем так и
осталась неразрешенной, и ему очень не хотелось быть невольным свидетелем
этой развязки. Отношения между Росси и Терезой стали настолько близкими, что
было просто неловко присутствовать при дальнейшем развитии событий.
Он с трудом пробирался на машине по запруженным в субботу улицам города
и вскоре оказался на темных улочках пригорода, ведущих к его дому. Был
приятный вечер, появилась полная луна, а все небо усеяли бесчисленные
звезды. Жара понемножку спадала, но в салоне старенького "фиата" было
по-прежнему нестерпимо душно, даже несмотря на опущенные стекла. Ник миновал
ярко освещенные ворота Сан-Себастьяно и выехал на Старую Аппиеву дорогу, по
которой проехал почти милю, а потом свернул в хорошо знакомый переулок и
вскоре остановил машину возле дома. Выйдя из душного салона машины, он
глубоко вдохнул приятный сельский воздух, пропитанный терпковатым запахом
навоза, дорожной пыли и свежей зелени. Где-то неподалеку звонко трещали
цикады, подчеркивая умиротворяющую тишину сельской местности, а в тон им
едва слышно повизгивали стаи летучих мышей, разрывавших темную пелену
ночного неба.
Его дом представлял собой старое фермерское здание, расположенное на
пустынной земле между Старой Аппиевой дорогой и современной, чрезвычайно
оживленной и тщательно уложенной Новой Аппиевой дорогой. Ник Коста вспомнил,
что он сказал Саре Фарнезе перед алтарем церкви на острове Тибр. Семья
является сплоченной командой, защищающейся от негативного воздействия
внешнего мира, своего рода оплотом против всеобщего безумия. Он даже
представить себе не мог ощущений человека, лишенного святости семейных уз.
Более того, он не знал, как современный человек может выжить в этом безумном
мире без помощи и поддержки семьи, без дома и семейного очага. Ведь только
здесь чувствуешь себя в полной безопасности, испытываешь радость и грусть,
надежду и отчаяние, страх и трагедию одновременно. Словом, только в таких
условиях человек может быть самим собой и испытывать искренние чувства к
родным и близким без какого бы то ни было притворства или лицемерия.
В гостиной горел свет. Марко Коста спал в инвалидной коляске, у его
ног, свернувшись в клубок, мирно посапывал Пип, небольшой терьер, в котором
отец Ника души не чаял.
Джулия, сестра Ника, оставила на кухне записку, которую отец никак не
мог обнаружить. Она сообщала, что вынуждена отлучиться на неделю по важным
делам в Милан и что их старший брат Марко звонил из Вашингтона. Он
извинялся, что никак не может выкроить время для поездки домой, поскольку
адвокатская практика не оставляет ему для этого никакой возможности. Если
старик медленно умирает рядом с близкими, с этим, конечно, трудно смириться,
но еще труднее осознать, что родной человек находится по другую сторону