"Норманн Хьюз, Натали О'Найт. Обитель драконов ("Наемники Короны" #2) " - читать интересную книгу автора

- Таково и ваше мнение, медина?
Ей хочется отшутиться - сейчас не время для серьезных разговоров! - но
под его напряженным, совсем не насмешливым взглядом она неожиданно теряется,
и готовая сорваться с уст острота льдинкой тает на языке.
- Рожденные в Торе - воины, и никогда не примут иного. Они приходят в
мир с мечом в руке - и с ним же уходят!
Кровь говорит за нее. Истина впитанная с молоком матери. Блеск клинка -
первое, что видит младенец в их краях. Это то, что роднит их с Амальриком.
То, о чем нет нужды напоминать. Их наследие. Их проклятие.
Барон, однако, смотрит на нее едва ли не с жалостью.
- Служение... Вечное Служение, да? Трону. Истине. Богам. Кому угодно -
лишь бы служить... Ты до сих пор льешь кровь на этот алтарь, Палома?
Что она может ответить? Когда-то это было для нее бесспорным. Опорой,
единственной и самой надежной, на которой покоилось все ее существование.
Время заставило многое подвергнуть сомнению. Но сейчас она не готова решить.
Пока не готова...
Палома отпивает вина, наслаждаясь терпким, насыщенным вкусом. Затем,
осознавая пустоту вокруг себя, это жадное, ищущее молчание, понимает, что не
сможет уйти от ответа. Не только Амальрику. Вертаген тоже ждет, и даже
Гортах. Почему-то им, кажется, очень важно услышать, что она скажет. Они
смотрят на нее. Ждут.
- Истина недоступна смертным. Боги непостижимы. Трон занимают люди, и
трои - не алтарь... - Слова выходят медленно, словно бредущие на ощупь
слепцы. - Мы - воины, все четверо, сидящие здесь. Воина отличает от наемника
то, что воин всегда служит Высшему... даже если за службу ему платят
золотом, но это лишь внешняя сторона. Всегда есть нечто сверх того. У
каждого свое. И у всех - одно. Может быть... честь?
Вертаген смотрит задумчиво. Гортах - торжествующе. Похоже, она сказала
именно то, что он жаждал услышать. Старый вояка счастлив, что молодежь не
свернула с пути, который ему представляется истинным. Он наполняет бокалы,
возглашая здравицу за доблесть и веру.
Лицо барона Амальрика на миг принимает разочарованный вид - и тут же
становится непроницаемым.
Что он таит в себе? Палома видит, как сильно изменили его эти годы...
однако пока она не в силах постичь сути перемен. Во что он верит теперь? К
чему стремится? Ясно одно - перед ней человек, не имеющий ничего общего с
товарищем ее детских игр, бессменным спутником и защитником. Кем же он стал,
барон Торский?
Словно ощутив давление ее мыслей, Амальрик наклоняется к ней и,
воспользовавшись тем, что двое других собеседников увлеклись каким-то своим
разговором, произносит негромко:
- Ты тоже изменилась, Палома, теперь я вижу это.
Она не желает этой доверительности. Только не сейчас! И пробует
отшутиться:
- Ты об этом? - Указывает на меч в ножнах. - Но ведь я всегда
предпочитала штаны юбке, а клинок - куклам, разве не так?
Но еще не закончив фразы, она осознает, что укрыться за шуткой не
удастся. Так бывало и прежде - он всегда отыскивал ее, как бы хорошо она ни
пряталась. Ей никогда не удавалось сбежать...
Амальрик чуть заметно улыбается, одними губами, глаза при этом остаются