"Висенте Ибаньес Бласко. Рассказы (Москва - 1911) " - читать интересную книгу автора

Гвоздика покрывала грядки, какъ толпа въ красныхъ шапкахъ, и овладвала
дорожками. Наверху магнолiи покачивали своими блыми чашами, словно кадилами
изъ слоновой кости, которыя испускали чудное благоуханiе, лучше, чмъ въ
церкви. Иванъ-да-Марьи просовывали сквозь листву свои шапки изъ лиловаго
бархата и, казалось, говорили двочк, прищуривая бородатыя лица:
- Двочка, милая двочка... мы засыхаемъ. Ради Христа! Немного воды.
Цвты говорили это, и она слышала ихъ жалобу, но не ушами, а глазами; и,
несмотря на то, что у нея болли кости отъ утомленiя, она бжала къ канав,
наполняла лейку и крестила этихъ плутовъ, а они съ благодарностью кланялись
ей подъ душемъ.
У нея часто тряслись руки, когда она перерзала стебли цвтовъ. Если бы
это зависло отъ нея, то цвты оставались бы на мст, пока не засохли бы. Но
необходимо было зарабатывать деньги, наполняя отправляемыя въ Мадридъ
корзины.
Она завидовала цвтамъ при вид ихъ сборовъ въ путь. Мадридъ! Какъ то онъ
выглядитъ? Воображенiе рисовало ей фантастическiй городъ, роскошные дворцы,
какъ въ сказкахъ, блестящiя залы съ фарфоромъ и зеркалами, отражавшими
тысячи огней, красавицъ-дамъ, сверкавшихъ цвтами. Эта картина была такъ
отчетлива, какъ будто она видла все это въ прежнiя времена, можетъ быть даже
до своего рожденiя.
Въ этомъ Мадрид жилъ молодой сынъ хозяевъ дома, съ которымъ она часто
играла въ дтств. Она краснла при воспоминанiи о тхъ часахъ, которые они
просиживали вмст въ дтств на склонахъ горы, и она слушала сказку о Золушк,
презрнной двочк, внезапно преобразившейся въ гордую принцессу.
Вчная фантазiя всхъ одинокихъ двочекъ являлась вслдъ за этимъ и
дотрагивалась до ея лба своими золотыми крыльями. Она видла, какъ у калитки
сада останавливается роскошная карета, и красивая дама зоветъ ее:- Дорогая
моя, наконецъ то я нашла тебя,- точь въ точь, какъ въ сказк.
Затмъ являлись роскошныя платья, дворецъ вмсто дома, и въ конц концовъ,
ввиду того, что не всегда существуютъ свободные принцы для выхода за нихъ
замужъ, она скромно довольствовалась тмъ, что выходила замужъ за сына
хозяевъ.
Почемъ знать, что будетъ? И когда она возлагала больше всего надеждъ на
будущее, дйствительность пробуждала ее къ жизни въ вид грубаго пинка, и
старикъ говорилъ самымъ рзкимъ голосомъ:
- Вставай, пора уже.
И она снова принималась за трудъ и мучила землю, которая жаловалась,
покрываясь цвтами.
Солнце такъ палило, что на деревьяхъ трескалась кора. Въ теплую
утреннюю зарю люди потли на работ, точно въ полдень, и, несмотря на это,
двочка все больше худла и кашляла.
Казалось, что цвты забирали себ румянецъ и жизнь, которыхъ недоставало
ея лицу, и она цловала ихъ съ необъяснимою грустью.
Никому не пришло въ голову позвать доктора. Къ чему? Доктора стоятъ
денегъ, и дядя Тофоль не врилъ въ нихъ.
Животныя знаютъ меньше людей, а прекрасно проживаютъ свой вкъ безъ
докторовъ и аптекъ.
Однажды утромъ на рынк сосднiя торговки стали перешептываться между
собою, съ состраданiемъ глядя на двочку.
Чуткое ухо больного ребенка разслышало все, что он говорили. Ей суждено