"Висенте Ибаньес Бласко. Рассказы - 1 (Луна Бенаморъ, Печальная весна)" - читать интересную книгу автора

исписанныхъ еврейскими буквами. To были брачныя свидтельства, акты о бракахъ
Абоабовъ съ видными семьями еврейской общины. Наверху на каждомъ документ
виднлись съ одной стороны англiйскiй, съ другой - испанскiй гербы, въ яркихъ
краскахъ и съ золотыми линiями.
- Мы англичане! - говорилъ старикъ. Да ниспошлетъ Господь многiя лта и
счастье нашему королю! Но въ силу всей нашей исторiи мы испанцы, кастильцы,
да - кастильцы.
Онъ выбралъ между пергаментами одинъ боле свжiй и блый и склонилъ надъ
нимъ свою сдую волнистую бороду и свои слезящiеся глаза.
- Это свидтельство о брак Бенамора съ моей бдной дочерью, родителей
Луниты. Вы не поймете, оно написано еврейскими буквами, но на кастильскомъ
язык, на древнемъ кастильскомъ нарчiи, на которомъ говорили наши предки.
И дтскимъ голосомъ, медленно, словно восхищенный архаичностью словъ,
онъ прочелъ содержанiе контракта, соединившаго брачущихся "по обычаю древней
Кастилiи". Потомъ перечислялъ условiя брака и штрафы, ожидавшiе каждую
сторону, если бы по ея вин расторгся союзъ.
- "Долженъ заплатить - неясно бормоталъ старикъ - долженъ заплатить
столько то песо..." Скажите, разв теперь еще существуютъ эти старыя песо въ
Испанiи, господинъ консулъ?
Въ бесдахъ съ Агирре Луна обнаруживала такой же, какъ и ея ддъ,
интересъ къ красивой стран, далекой и таинственной, хотя она и начиналась
всего въ нсколькихъ шагахъ, у самыхъ гибралтарскихъ воротъ. Она знала только
одну рыбацкую деревушку, за Ла Линеа, гд провела лто съ семьей.
- Кадисъ! Севилья! Какъ они должны быть красивы! Я представляю ихъ себ.
Я видла ихъ часто во сн и думаю, что если я когда-нибудь увижу ихъ на яву,
они не удивятъ меня. Севилья! Скажите, донъ Луисъ, правда, что женихъ и
невста разговариваютъ тамъ сквозь ршетку окна? Правда, что двушкамъ
устраиваютъ серенады съ гитарой и бросаютъ къ ихъ ногамъ плащъ, чтобы он
наступили на него! Правда, что мужчины изъ-за нихъ убиваютъ другъ друга?
Какая прелесть! He возражайте. Это ужасно красиво!
Потомъ она сообщала вс свои воспоминанiя о стран чудесъ, о стран
легендарной, гд жили ея предки. Когда она была ребенкомъ, бабушка, жена
Самуила Абоабъ, укачивала ее no ночамъ, таинственнымъ голосомъ разсказывая
чудесныя д_?_я_н_i_я, происходившiя всегда въ благородной Кастиль и всегда
начинавшiяся одинаково:- "Говорятъ и разсказываютъ, что король Толедскiй
влюбился въ прекрасную еврейку по имени Ракель..." Толедо!
Произнося это имя, Луна полуоткрывала глаза, точно въ полусн. Столица
испанскихъ евреевъ! Второй Iерусалимъ! Тамъ жили ея благородные предки,
казначей короля и врачъ всхъ грандовъ.
- Вы видли Толедо, донъ Луисъ! Бывали въ немъ! Какъ я вамъ завидую!
Красивый городъ, не правда ли? Большой! Огромный! Какъ Лондонъ? Какъ Парижъ?
Ну, конечно, нтъ... Но, несомннно, гораздо больше Мадрида!
И увлеченная своими восторженными грезами, она забывала всякую
сдержанность и разспрашивала Луиса о его прошломъ.
Онъ, несомннно, благороднаго происхожденiя. Это видно по его вншности.
Съ перваго дня, какъ она его увидла, узнавъ его имя и нацiональность, она
угадала, что онъ высокаго происхожденiя. Онъ - идальго, какимъ она
представляла себ всхъ испанцевъ, немного напоминающiй лицомъ и глазами
еврея, но боле гордый, боле высокомрный, неспособный снести униженiя и
рабства. Быть можетъ, для большихъ праздниковъ у него есть мундиръ, красивый