"Магсуд Ибрагимбеков. Кто поедет в Трускавец" - читать интересную книгу автора

не в риске одном дело, очень уж эти сеансы утомлять стали за последнее
время. Особенно трудно дался последний, третий, визит к моему доро-гому
Айболиту, к которому я уже начал испытывать что-то по-хожее на благодарность
за его озабоченность в связи с моим пошатнувшимся здоровьем. Даже жалко его
стало, когда он, - после того как я ему описал последнюю стадию болезни
колена, рассказал об острых, стреляющих болях в левом бедре и нижней части
живота и даже продемонстрировал, как проходит тут же начавшийся приступ, -
осторожно касаясь, прощупал колено и сказал, что очень рекомендует мне лечь
на неделю-другую в больницу. Я произнес фразу, вызывающую у любого врача
ре-акцию профессиональной обиды, - сказал, что ни в коем случае не смогу
этого сделать по причине неотложных важных дел по службе.
- Служба службой, - хмуро сказал он, - а здоровье здоровьем. Нельзя
откладывать это дело. Болезнь прогрессирует, запустишь, потом смотришь, а
она уже давно в хроническую пе-реросла. Воля ваша, но я бы на вашем месте
полежал бы в ста-ционаре некоторое время. До полного излечения. Ноги вам еще
долго ведь будут нужны.
Я обещал ему, что при малейшем ухудшении немедленно последую его совету
и лягу в больницу, ко это его не успокоило, он еще раз неодобрительно
покачал головой, осмотрел мое колено и отпустил только после того, как
выписал добрый десяток ре-цептов и направлений на всевозможные процедуры и
взял с меня слово, что я буду, насколько это возможно, беречь колено от
резких движений и, упаси бог, от толчков и ударов.
Милый и добрый доктор из районной поликлиники! Чуткий и добросовестный,
в быту и на службе придерживающийся наи-гуманнейшего принципа: "Человек
человеку - дельфин!" За доброту и за искреннее желание помочь - спасибо! И
в знак благодарности я сделаю все от меня зависящее, чтобы никогда!, никогда
в жизни не узнал ты правды об этих трех моих визитах к тебе. И будет это
справедливым и даже щедрым гонораром за нее - и за твой диагноз, и за курс
лечения, и за все прощальные советы.
Опять телефон зазвонил. С работы, наверное, а может, быть, она. Нет,
вряд ли она... Посмотрим.
-Я слушаю...- вот уж чего я не ожидал совершенно услышать - так это
голос отца. Совершенно неожиданный зво-нок, так сказать, не предусмотренный
расписанием и протоколом.
- ...на работе сказали, что ты болен, Что-нибудь серьезное? Папочку
волнует здоровье единственного сына? Папочка тра-тит свое драгоценное время
на расспросы о его болезни? Это всегда трогательно и производит на
окружающих в высшей сте-пени приятное впечатление. "Он по своей натуре очень
сдержан и суров, но он всегда любил сына", - шептали друг другу в дальнем
углу комнаты дамы, глядя на сидящего у кровати чело-века, на его
мужественные черты, по которым скатилась слеза, на его скорбные глаза,
устремленные на бледное и уже почти совсем безжизненное чело единственного
отпрыска.
- Да нет. Пустяки. Все прошло.
-А сейчас как ты себя чувствуешь?
- Нормально.
Что-то у папочки голос звучит не как обычно. Какие-то нотки незнакомые
в его уверенном баритоне проскакивают. Или мне кажется?
- А что ты вечером собираешься делать?
Вот так номер! Папочка интересуется, как его сын проводит Досуг. "Все