"Магсуд Ибрагимбеков. Кто поедет в Трускавец" - читать интересную книгу автора

- Здравствуй. Поздравляю тебя.
- Спасибо. С поздравлением только повремени. Вдруг у тебя после
осмотра пропадет это желание.
Шутит папочка. Но волнуется. И чего ему волноваться? Я как-то подумал,
что если собрать в одно место все здания, построенные по проектам отца, то
получится нормальный совре-менный город с жилыми и административными
зданиями для разных целей, с театром, крытым рынком, аэропортом, почтам-том
и Дворцом спорта. Только бани не будет в этом городе, да еще тюрьмы.
Ого! Приехал Великий Человек и "другие официальные лица". Минута в
минуту. Я его до этого только на экране видел.
Председатель горсовета после короткой речи ленточку раз-резал на
главных дверях. Оркестр сыграл туш - открытие со-стоялось.
Здание что надо. Роскошное здание. Все-таки ты молодец. папочка. Все
предусмотрено. И размах чувствуется. Мрамор, гранит, стеклянные стены. Нет,
без всякой скидки на родствен-ные чувства, а может быть, несмотря на них,
нравится мне здесь все - и главный зал, и ресторан, и причалы - все как
надо. Фундаментально и элегантно. А вот штуковина, по которой мы опускаемся
сейчас, называется пандус, это я точно знаю, на всю жизнь запомнил. И еще я
знаю, что такое фриз и капитель. Да. И дорический ордер я с первого взгляда
могу узнать. Но его на этом бесколонном здании я что-то не вижу ."Какие-то
здесь дру-гие линии и формы, у которых наверняка свои названия суще-ствуют,
но я их не знаю и в этом не виноват. Я ведь на профес-сиональные
архитектурные темы в последний раз разговаривал, когда шестилетним малышом
был. И все запомнил навсегда, так сказать, все, что от меня зависело,
сделал. А потом больше не пришлось на эту тему говорить. Так получилось.
А банкет дали под стать зданию, в котором он проходит. Перемена за
переменой. Официанты почтительные, доброжела-тельные. И ощущения нет, что
какой-то невидимый глаз бутыл-ки коньяка и шампанского подсчитывает. Все
тебе, папочка, Удается. И красив ты по-прежнему, даже то, что волосы и усы
поседели, на пользу твоей внешности. И осанка у тебя гордая, и костюм с
лауреатским значком на тебе, как латы, сидит. Всегда я тебя таким знал. Я
же, папочка, отчасти благодаря тебе, начи-ная со средней школы, к истории
СССР относился с любовью
и уважением, предков наших, мечом защищавших родную землю от арабских и
персидских завоевателей, всегда на тебя похожими представлял. А почему это
тишина такая наступила? Все ясно. Великий Человек с места поднялся - тост
говорить собирается.
Строителей поздравляет, всех, кто над зданием потрудился, а теперь о
тебе говорит, произносит слова справедливо прекрас-ные и волнующие, от
которых еще стремительнее помчалась твоя колесница, и хор многоголосый
зазвучал громче, и еще дружнее ударили по струнам арф и клавишам клавикордов
юные девы туниках и хитонах.
Ты ведь, папочка, у нас триумфатор. Я тобою, папочка, всегда гордиться
буду, но с колесницей твоей рядом, слова приветственные выкрикивая, не
побегу и разговаривать с тобой тоном человека, без командировочного
удостоверения с администратором гостиницы "Россия" беседующего, не буду.
Этого ты от меня не жди. И не приучишь ты меня. Вот захотел сегодня прийти
на твое торжество - пришел, а не захотел бы... Ты же меня знаешь. Все ты
знаешь. И про то, что те деньги, сто рублей, что ты мне каждый месяц
присылаешь, я в Кировабад пересылаю маме, что себе из них ни одной копейки