"Масудзи Ибусэ. Черный дождь " - читать интересную книгу автора

Сидящие рядом беженцы не отзывались на ее крики. Надо было действовать
немедленно, не теряя ни минуты. Стараясь не смотреть вниз, я пошел вслед за
юношей с окровавленным плечом. В самом конце моста лежали опрокинутые
товарные вагоны. Я лег на живот и пополз. Внизу, подо мной, бежала река,
должно быть, совсем неглубокая, потому что на дне были хорошо видны груды
репчатого лука, вывалившегося из вагонов.
Беженцы, которым удавалось переправиться на тот берег, устремлялись к
холмам Футаба-но Сато, все выше и выше, словно редкая цепочка муравьев.
Кое-где в горах горел лес. Человеку, не жившему в горной местности, трудно
понять опасность лесных пожаров. И люди, которые сейчас поднимались в горы,
напоминали летящих на огонь ночных бабочек. В детстве я не раз видел пожары
в горах. Издалека кажется, что пожар небольшой, а подойдешь ближе - и
видишь, что горят целые леса. Падают пылающие деревья, раскаленные камни.
- Идти туда опасно,- предостерегал я идущих рядом.
Но никто не внял моему предупреждению. Все продолжали подниматься в
горы. Наконец я добрался до западного плаца, который буквально кишел
беженцами. Многие, не останавливаясь, пошли дальше. Глядя на них, я
представлял себе гигантские цунами, затопляющие прибрежные холмы.
Мне пришлось долго идти вдоль плаца наперерез толпам беженцев, чтобы
попасть на станцию Хиросима...

ГЛАВА IV

Едва Сигэмацу успел дописать последний абзац, как из кухни послышался
голос жены:
- Сигэмацу! Знаешь ли ты, который час? Хватит уже работать. Иди
ужинать.
- Иду,- отозвался Сигэмацу, вставая. Увлекшись, он совсем забыл про
ужин, тем более что, переписывая дневник, грыз соленые бобы домашнего
приготовления. Сигэко и Ясуко давно уже поели, и Ясуко легла спать, на
следующий день девушка собиралась первым же автобусом отправиться в Синъити,
где был косметический кабинет. Стараясь не пролить ни капли, жена налила,
Сигэмацу чашку супа из вьюнов.
- Неплохо я сегодня потрудился,- проговорил Сигэмацу.- Описал, как я
дошел до западного учебного плаца, где собрались беженцы. Ох, и много же их
там, было - что сельдей в бочке. А ведь я рассказал лишь тысячную долю того,
что видел. Не так-то просто передать свои впечатления.
- Это потому, что ты разводишь всякие теории,- откликнулась жена.
- Да нет, дело не в этом. Я описываю события, если говорить
литературно, в духе жестокого реализма. Кстати сказать, ты не знаешь, долго
ли держали вьюнов в проточной воде? Может быть, у них в брюхе еще полно
грязи?
- Котаро принес их сегодня. Сказал, что держал их в проточной воде
полмесяца. Он поймал их в канале, около буддийской молельни, и запустил в
пятисотлитровый глиняный кувшин. Там из них вся грязь и вышла.
Во время войны Котаро спилил во дворе огромное дерево гиннан:
государству требовалась древесина. Выкорчевывая корни, он наткнулся на
зарытый в землю старинный глиняный кувшин еще бидзэновского[12] обжига.
Кувшин вмещал литров пятьсот, если не больше, но был расколот на несколько
частей. Котаро кое-как соединил разбитые части цементом и приспособил кувшин