"Грег Иган. Ковры Вана" - читать интересную книгу автора

ним, как на ладони. Ровный термический отблеск океана говорил о трехстах
градусах по Кельвину, и то же нашептывало инфракрасное свечение атмосферы.
Он стоял на длинной, металлической по виду балке у края огромной
геодезической сферы, висящей над космическим пространством. Взглянул вверх и
увидел полную звезд ленту Млечного Пути, идущую вокруг него от зенита до
надира; он различал отсвет каждого газового облака, мог выделить каждую
линию поглощения и излучения5, почти ощущал рассекающую его плоскость
симметрии галактического диска. Некоторые созведия виделись искаженными, но
общая картина была скорее знакомой, чем чужой. Паоло распознал по цвету
большинство старых вех. Теперь он знал свое местоположение. В двадцати
градусах от Сириуса, к югу в земной системе отсчета слабо, но отчетливо
светило Солнце.
Элена стояла рядом; внешне она совсем не изменилась, хотя оба стряхнули
с себя биологические путы. И Паоло, и она казались реальными макрообъектами,
свободно падающими в вакууме6, не будучи притом моделями, построенными
химическим путем - и тем более из плоти и крови. Они имели человеческий
облик, но без тонкой микроструктуры, причем их разум вообще не был связан ни
с чем телесным, а напрямую работал от сети процессоров.
Паоло радовался возвращению к норме. Церемониальный переход к древнему
облику был освященной веками традицией К.-Ц, на время появлялось чувство
самоутверждения, однако каждый раз. выходя из этого состояния, он ощущал
себя так, словно освободился от кандалов, выкованных миллион лет назад. На
Земле были полисы, в которых его теперешняя структура считалась бы почти
такой же архаичной: сенсорная чувствительность доминирует над сознанием,
иллюзия телесной формы, координаты единого времени. Последний человек во
плоти умер еще до того, как изготовили Паоло, и полис К-Ц был консервативен
почти настолько, насколько это доступно социуму, состоящему из сверхлюдей -
если не сравнивать его с сообществами роботов Глайснера. Правда, глайснеры,
упрямо сохранявшие телесный облик, первыми достигли звезд, но эмигранты из
К-Ц скоро их опередят, считал Паоло.
Вокруг собирались друзья, без малейших усилий проделывая акробатические
трюки в невесомости; здоровались с Паоло и сетовали, что он не выходил из
гибернации до последней минуты. Подлетел Герман - химерическая гроздь
руконог и сенсорных органов.
- Нравится тебе новое место встречи? - спросил он, паря над плечом
Паоло. - Мы его назвали "спутником Пинатуго". Согласен, здесь диковато, но
не хотелось изображать спуск на Орфей - это вызвало бы подозрения.
Паоло ментальным взором посмотрел на картинку, показанную
зондом-разведчиком: типический кусок твердой почвы, выветренный красный
камень. Проговорил:
- Внизу совсем неприютно, мне кажется. - Хотелось прикоснуться к
грунту, чтобы тактильное ощущение сопровождало зрительное. Однако он
воздержался, потому что этикет запрещал перемещаться куда-то во время
разговора.
В вакууме они говорили, пользуясь модулированными инфракрасными лучами.
- Не слушай Германа, - вмешалась Лайсла. - Герман хочет затопить Орфей
нашей чужеродной машинерией, не думая, к каким последствиям это приведет.
Лайсла выглядела, как бирюзовая бабочка со стилизованными золотыми
изображениями человеческого лица на каждом крыле.
Паоло был удивлен - из слов Элены он вывел, что друзья пришли к