"Алексей Алексеевич Игнатьев. Пятьдесят лет в строю (мемуары)" - читать интересную книгу автора

Русской империи и сотрудник канцлера Горчакова в качестве директора
азиатского департамента министерства иностранных дел.
В 70-х годах Николай Павлович - посол России в Турции - первое лицо в
Константинополе: он "защитник угнетенных братьев-славян". Он, не
обращавший внимания даже на свежесть собственного военного мундира, считал
необходимым, чтобы поднять престиж России, выстроить для посольства
дворец. Это великолепное здание сохранилось и по сей день. России, мыслит
он, нужны проливы, нужен, как когда-то Олегу, "щит на вратах Царьграда"...
Это человек кипучей энергии, большого дипломатического ума, страстной
убежденности в своих целях. Он с редкостным упорством и темпераментом
пытался, несмотря на сопротивление западных держав, с одной стороны, и
министра иностранных дел князя Горчакова, поддержанного самим царем, с
другой, обеспечить полную самостоятельность русской политики на Босфоре, в
Герцеговине и Болгарии, укрепить роль России как крупной европейской
державы. Им оставлены интереснейшие докладные записки, заключающие в себе
ряд весьма поучительных мыслей и советов, касающихся дипломатической
деятельности. Н. П. Игнатьеву принадлежит формула: "Выход из внутреннего
моря (каковым представляется для нас Черное море) не может быть приравнен
к праву входа в него судов неприбрежных государств". Несмотря на
враждебное к нему отношение многих высокопоставленных лиц, ему поручается
подготовка Сан-Стефанского мирного договора. Этот договор был заключен на
весьма почетных для России условиях.
Но через год Николая Павловича в разгар его деятельности все же "сдают в
архив". Разом ломается его дипломатическая карьера. Не он, а его личный
враг, граф Петр Шувалов, назначается представителем России на Берлинском
конгрессе. И вот все выгодные России пункты Сан-Стефанского договора
аннулированы.
Устраненный от дипломатических дел, Николай Павлович нашел кратковременное
применение своей неистощимой энергии во время пребывания в Нижнем
Новгороде. Из грязного рынка, который представляла собой в то время
Нижегородская ярмарка, он в одно лето распланировал и построил те здания,
в которых эта ярмарка и просуществовала до своего конца. Тут, на берегах
Волги, он раскинул палатку и вел тот же образ жизни, к которому привык в
степях Средней Азии и Монголии.
Заменив вскоре после этого Лорис-Меликова на посту министра внутренних
дел, Николай Павлович оказался на работе, к которой совершенно не был
подготовлен: ему пришлось знакомиться на ходу со всей сложной внутренней
политикой России, согласовывать непримиримые разногласия между
прогрессивными кругами и черной реакцией.
Выход из противоречий, созданных реформами 60-х годов, он видит в
старинных формах "русского парламентаризма", "Земских Соборах" и в 1883
году представляет подробный проект на усмотрение Александра III,
предлагая торжеством открытия Всероссийского собора ознаменовать дни
коронования нового царя. Тот выслушивает его и как будто соглашается, но
через несколько часов, вернувшись из Гатчинского дворца в Петербург,
Николай Павлович получил собственноручную записку Александра III:
"Взвесив нашу утреннюю беседу, я пришел к убеждению, что вместе мы служить
России не можем. Александр".
Так бросались в России энергичными людьми в то самое время, когда
Победоносцев, хватаясь за свою лысую голову, восклицал: "Людей нет!"