"Валерий Ильичев. Гильотина для палача " - читать интересную книгу автора

"Ишь ты, как складно врет. А наивный дурак следователь Пашин смотрит
на неё с сочувственной завороженностью и верит каждому её слову. Попробую
сейчас развенчать в его глазах эту смазливую Дину". Кондратов агрессивно
прервал рассказ девушки:
- Все это конечно интересно и выжимает слезу. Но объясни, почему
молодую женщину, случайно зашедшую в квартиру, замочили, а тебя не тронули?
- Она кричать начала, а я молчала.
- Логично, но зачем им оставлять в живых свидетельницу двойного
убийства?
- А вы у них спросите, когда найдете, - взорвалась девушка.
- А может, они спешили, или их вспугнул кто-нибудь? - вмешался Пашин.
Недовольно поморщившись, Кондратов кивнул:
- Все может быть. Значит, ты Дина, предлагаешь нам найти убийц и
спросить у них. Ну что же, мы так и сделаем, а пока тебе придется немного у
нас погостить. Дня три, не больше: мы должны во всем разобраться.
Пашин не решился возразить: "Не везет девчонке. Сколько горя пришлось
хлебнуть. А теперь ещё эта история с убийством антиквара. И сыщик с
Петровки её мучает. Хотя в камере Дине будет безопаснее: там бандиты её не
достанут".
И ощущая себя предателем, Пашин оформил протокол задержания Дины
Загоруйко на трое суток.
Но весь день его мучили сомнения. Перед глазами стоял образ девушки,
её чуть удлиненное лицо, пухлые губы и брошенный на него жалобный взгляд,
когда её уводили в камеру. И внезапно Пашин понял, что влюбился. Вот так
просто взял и влюбился в первую встречную, да ещё подозреваемую в убийстве.
И чувство вины перед девушкой охватило его: "И зачем только я, дурак
согласился с этим волкодавом Кондратовым, которому везде преступники
мерещатся. Завтра же выпущу её из камеры".
Принятое решение успокоило Пашина, и он быстро уснул. Во сне он
занимался любовью с синеглазой красавицей. И странно было наблюдать за
собою со стороны, как в цветном порнофильме. Утром он долго лежал в
постели, прокручивая в голове сладостный сон.
"Еще немного, и я просто рехнусь. Надо срочно принимать меры", -
подумал в отчаянии Пашин. Решив, что если выпустит девушку, то обретет
покой, отправился на работу.
Войдя в кабинет начальника отделения милиции, он прямо с порога
заявил:
- Николай Сергеевич, я как лицо процессуально самостоятельное
принимаю решение освободить Дину Загоруйко.
- Не горячись и не кричи, я тебя и так слышу. Ты следователь, и тебе
решать. Мог бы и не ставить меня об этом в известность. Но раз пришел,
значит, сомневаешься. Я тебе вот что скажу: не та ситуация, чтобы
суетиться. Пусть девчонка отсидит трое суток, положенных по закону. Может,
наши доблестные сыщики разузнают о ней что-нибудь интересное.
- А если нет? Ответ на запрос, посланный в Украину, придет дней через
десять, не раньше. Или же оттуда вообще не ответят. У сыщиков на неё ничего
пока нет. А задерживать человека просто так, на всякий случай, закон
запрещает. Я очень жалею, что пошел на поводу у Кондратова.
- Ну, как знаешь. Ты в университете учился, а там профессора все
шибко грамотные. Не то, что мы!