"Валерий Ильичев. Мафия заказывает " - читать интересную книгу автора

мест лишения свободы этот двадцатилетний парень повел себя строптиво и
непочтительно. В первой же беседе о недопустимости правонарушений Хромов,
прозванный Хомяком за полноватую коренастую фигуру и толстые щеки, злобно
огрызнулся: "Как вел себя, так и буду вести. Никто мне не указ. Ныне
свобода, и ты мне, опер, ничего не сделаешь, а прописать меня к матери вы
обязаны!"
И Ильин считал, что будет вполне отомщен за оскорбления, если вновь
"окунет" дерз-кого парня в места лишения свободы. А сейчас и повод был
подходящим, но что-то все-таки беспокоило Ильина.
"Пожалуй, все слишком просто. Такие опытные сыщики, как Кондратов с
Антоновым, на рядовые происшествия не приезжают, это уж точно. Ну да ладно,
у них свои заботы, а я попробую потянуть за эту ниточку". И, записав
показания подруги убитой, он направился прямо за Хомяком. Тот не был важной
шишкой, и с ним можно было не церемониться.

Следователь прокуратуры Павлов выслушал Ильина внимательно, затем,
вздохнув, взял лист бумаги, разделил его надвое жирной чертой и сказал:
- А вот теперь давай посмотрим, что мы имеем. Слева запишем все
свидетельствующее о виновности Хомяка, а справа - что противоречит этому.
Вот что ты установил за последние часы: Хромов действительно приставал к
Турбиной, что он и сам подтверждает; у него был нож с узким лезвием,
пригодный для совершения убийства, - мы опросили группу людей, чтобы
установить это. Он утверждает, что потерял этот нож как раз в день
убийства; у него нет алиби, он говорит, что был пьян и не помнит, где
находился в момент убийства, - все перечисленное дает основание подозревать
Хромова. Не так ли?
Ильин кивнул, хотя, зная Павлова, не сомневался, что у того есть
аргументы против.
И Павлов, сделав эффектную паузу, спросил:
- А что запишем в правой стороне? Что заставляет сомневаться в его
виновности? Не знаешь! Любят эти сыщики-белоручки из вышестоящих
подразделений нагнать туману и таинственности, не хотят своими особо
секретными материалами ни с кем делиться. Впрочем, как и мы с тобой. - И
Павлов весело с хитринкой подмигнул. А затем разъяснил: - Но мне-то они
сказали, что это уже третье убийство, совершенное одним и тем же способом в
Москве за последние месяцы. Киллер объявился в городе своеобразный. Надо
же, слово-то какое неприятное, по-моему "убийца" и то лучше звучит! Так
вот, сыщики с Петровки завели дело оперативного учета под условным
наименованием "Сапожник", потому как орудует он сапожным шилом, очень ловко
и аккуратно всаживая его в затылок жертвы. В одном случае шило обломилось,
и орудие преступления было установлено. Есть оперативные сведения, дающие
все основания полагать, что этот киллер - одиночка, работает по заказу
крупных авторитетов. Ни в одну группировку он не входит, он вообще не из
уголовников, а потому на учете не состоит. На него выходят, дают заказ с
предоплатой, и он делает свое дело очень аккуратно. То ли ловок, то ли
везет парню. Так вот, Алла Турбина была убита точно так же, как и две
другие жертвы. Вот поэтому и Кондратов из МУРа, и Антонов из РУОПа
примчались на это, казалось бы, рядовое убийство. А услугами этого киллера,
как известно из болтовни в уголовном мире, пользуются люди из окружения
Старика. Вот мы и запишем в правой стороне: "Убийство по заказу". И эта