"Валерий Ильичев. Сладкая месть " - читать интересную книгу автора

зря. Фикса правильно рассчитал, опершись на осужденных из числа
самонадеянных и наглых молодых ребят, в основном мотавших срок за участие в
вымогательстве, разбоях и убийствах. Они не обладали большим авторитетом,
но имели численное преимущество, были сплоченнее и мало чего боялись. И
Садко с сотоварищами пришлось постепенно отступить. Хотя, имея достаточно
сторонников, он все же заставлял с собой считаться.
И вот теперь от него решили избавиться. Похоже, многомесячное
противостояние вступило в свою высшую фазу. Простым осужденным, не
примкнувшим ни к каким группировкам, таким, как Повар и Тягач, эта
"разборка" была совсем ни к чему. Они знали, что их заставят влезть в эту
кровавую драку. И если не убьют, то намотать себе новый срок легко может
любой. Тягач хорошо понимал волнение Повара.
Как и ожидалось, Садко, Самурай и Хорек вернулись ни с чем. Те, кто
сбросил бревно на голову Садко, успели смешаться с другими осужденными. Да
это было и несущественно. Все равно за их спинами маячил Фикса. Мрачный
Садко, погруженный в тягостные размышления, даже не поблагодарил Тягача
немного и не взглянул на него. Сначала Тягач обиделся, но потом подумал,
что все к лучшему. Если Фикса узнает о его подвиге, то может расценить это
как проявленную враждебность по отношению лично к нему, что в дальнейшем
значительно осложнит жизнь Тягачу. И дернул же его черт броситься на помощь
Садко! Какое ему дело до этого человека? Пусть бы себе лежал сейчас на
земле с проломленной головой. Ну да сделанного не воротишь!
Начальства вблизи не было, но осужденные мрачно разошлись по своим
рабочим местам. Тяжелый физический труд позволял хоть ненадолго отвлечься
от тревожных раздумий. Теперь Тягач ворочал бревна, словно не было
бессонной ночи. К его обычным заботам прибавились новые. И ему ещё больше
захотелось исчезнуть подальше от бараков и опасности, подстерегающей
ежедневно и повсюду и неизмеримо возросшей в связи со спасением Садко. Как
было бы здорово закрыть глаза и словно в детстве силой воображения
перенестись за тридевять земель от этого страшного места. Но детство давно
ушло в небытие. Что толку открывать и закрывать глаза, если по щучьему
велению никуда не скрыться и не исчезнуть. Однако что-то надо было делать.
Здесь оставаться невмоготу, да и месть откладывать надолго он не хотел.
Последующие два дня просто физически ощущалось носившееся в воздухе
напряжение: в зоне царила злобная тревога в ожидании предстоящей
"разборки". И с каждым часом становилось ясно, что ряды сторонников Садко
редеют и если многие из его приближенных ещё открыто не перешли в стан
Фиксы, то активно на защиту его интересов они не встанут. Уже все знали,
что Садко проиграл. Но Фикса не спешил к развязке, выжидая, когда у Садко
останется совсем мало людей. Время теперь работало на него. Но все же у
Садко ещё были сторонники, понимающие, что потеряют важные для них
привилегии, если власть перейдет к Фиксе, который повсюду на хлебных
должностях поставит своих людей.
Получив сведения о приближении кровавой драмы, администрация колонии
решила вмешаться, чтобы не допустить чрезвычайных происшествий. Но, чутко
уловив, за кем будет победа, основной свой удар и давление обрушила на
людей Садко, одновременно склоняя его к уступкам по отношению к группировке
Фиксы. Его вызвали к начальнику оперчасти майору Колпакову и тот прямо
заявил, что если Садко не уступит по-хорошему и допустит в зоне кровавую
схватку, то спрос будет лично с него. А если он уцелеет в смертельной