"Иван Ильин. Жизнеописание, Мировоззрение, Цитаты" - читать интересную книгу автора

сопротивлении злу силою". Эти слова можно считать эпиграфом ко многим другим
его сочинениям. Многие русские интеллигенты думали так же. И в то же время
сама русская интеллигенция распространила в народе множество идеологических
стереотипов и предрассудков, которые и привели Россию к глубочайшему
кризису. Одним из таких серьезнейших предрассудков Ильин и считал
толстовскую философию непротивления злу. Он решился написать научное
исследование, в котором последовательно разобрал взгляды Толстого,
подтверждая свои слова, свою критику цитатами из произведений самого
Толстого.
Ильин дал довольно резкую оценку толстовству: "...проповедовался
наивно-идиллический взгляд на человеческое существо, а черные бездны истории
и души обходились и замалчивались. Производилось неверное межевание добра и
зла: герои относились к злодеям; натуры безвольные, робкие, ипохондрические
патриотически мертвенные, противогражданские - превозносились как
добродетельные. Искренние наивности чередовались с нарочитыми парадоксами,
возражения отводились как софизмы: несогласные и непокорные объявлялись
людьми порочными, подкупными, своекорыстными, лицемерами... Так случилось,
что учение графа Льва Толстого и его последователей привлекло к себе слабых
и простодушных людей и, придавая себе ложную видимость согласия с духом
Христова учения, отравляло русскую религиозную и политическую культуру".
Конечно, он понимал и признавал, что ни Толстой, ни его последователи
не призывают к полному непротивлению - это было бы равносильно добровольному
нравственному самоуничтожению. Толстовцы предлагали перенести борьбу со злом
во внутренний мир человека, притом именно того человека, который эту борьбу
ведет. Таким образом, толстовцы считали непротивление особым видом
сопротивления, но только некоторыми, допустимыми с их точки зрения
способами. Идея эта, подчеркивал Ильин, наследует традиции христианства.
Однако, продолжал Иван Александрович, призывая любить врагов, Христос
призывал любить врагов самого человека, а не врагов Божьих, попирающих
божественное. Истолковывать христианский призыв к кротости, как призыв к
безвольному созерцанию насилий и несправедливости, по мнению Ильина,
противоестественно. Он отмечал, что ценность толстовского учения в том, что
борется против увеличения зла в мире, против того, чтобы на зло отвечали еще
большим злом. Между тем вопрос о зле и насилии не так прост. Толстой и его
последователи употребляли термины "насилие" и "ненасилие" расплывчато и
неточно, смешивая самые различные виды насилия с формами принуждения и
самопринуждения. Ильин дал четкое, философски точное определение сущности
зла, подчеркивая при этом, что насилие как таковое и есть зло, против
которого необходимо бороться. Всякий человек, подчеркивает он, подвергшийся
насилию, заслуживает сочувствия и помощи. Характеризуя основные признаки
зла, Ильин отмечает его внешнюю агрессивность, лукавство и многообразие.
Только наивный человек, поясняет он, может не замечать лукавства зла и
полагать, что ему присуще простодушие, прямота и рыцарская корректность, что
с ним можно договариваться, ожидая от него верности, лояльности и чувства
долга.
Ильин утверждал, что на протяжении всей истории человечества в разные
эпохи и в разных общинах лучшие люди гибли от насилия худших, и продолжалось
это до тех пор, пока лучшие не решались дать худшим организованный достойный
отпор. "Прав будет тот, - писал он, - кто оттолкнет от пропасти
зазевавшегося путника, кто вырвет пузырек с ядом у ожесточившегося