"Владимир Ильин. Сеть для игрушек" - читать интересную книгу автора

который кто-то из полицейских позаимствовал с дивана.
Я увидел его сразу же, едва вошел в квартиру.
- Осторожно, не наступите, - посоветовал заботливый голос сзади.
Меня взяли за локоть и указали пальцем под ноги. Там простиралась
обширная кровавая лужа. Лужа была старательно обведена мелом, словно
кто-то пытался пародировать ранних абстракционистов.
- Семь ножевых ран, - пояснил все тот же заботливый голос над плечом. -
Поэтому так много крови... Хотя хватило бы и одной: ведь каждый удар был
смертельным.
Видно, убивали его со знанием дела, но для подстраховки слегка
перестарались!..
Я повернул голову. В углу сидел на корточках еще один полицейский,
который глубокомысленно изучал содержимое распахнутого стенного шкафа.
- Минуточку, - предупредил сопровождавший меня полицейский и вышел из
комнаты.
Тело под пледом лежало в естественной позе, животом вниз. Вот только
ноги были широко раскинуты в стороны. Как у распятого Христа...
В комнате находился еще один полицейский, только, в отличие от своих
напарников, он был в штатском. Он-то и обводил мелом очертания предметов.
Вещи были беспорядочно раскиданы по всей комнате, словно здесь недавно
имел место классический, полномасштабный полтергейст, но лично меня больше
всего заинтересовала одна штуковина. На письменном столе, рядышком со
стареньким "пентиумом", красовался кухонный нож (мой нож), с лезвия
которого капала тяжелая мутная кровь.
У самой двери по стене на уровне груди тянулась длинная грязно-алая
полоса, и я сначала не понял, что это такое. Поймав мой взгляд,
полицейский, изучавший стенной шкаф, поднялся с корточек и провел рукой
вдоль стены, не касаясь ее. Он словно гладил ее. Тут до меня дошло: такой
след мог оставить тот, кто пытался удержаться на ногах, опираясь
окровавленной рукой на стену.
- Ну и наследил же этот тип ! - с непонятной интонацией проговорил
полицейский, вертя ладонью перед своим лицом так, будто видел ее впервые.
- А вообще-то жарковато здесь, правда ?
Я согласился, и он принялся расстегивать пуговицы на мундире. В свою
очередь, я провел рукой по волосам. Они были мокрые, будто я только что
вышел из душа.
- Пивка бы сейчас, - мечтательно произнес тот, который изображал из
себя художника. - Пивко бы сейчас неплохо пошло, а, Тим ?
Тим немедленно согласился с коллегой, и некоторое время они, истекая
слюной неудовлетворенной жажды, обсуждали недоступную им в данный момент
возможность.
Я снова поглядел на красную лужу под ногами, потом осторожно переступил
ее и подошел к окну. Там, снаружи, все было как всегда, но сейчас мне
показалось, что знакомый, до чертиков надоевший пейзаж, единственной
примечательной чертой которого была трансформаторная будка с крупной
надписью на грязно-белой стене "Не влезай (неизвестный шутник коряво
приписал сверху: "на жену") - убьет!", таит в себе нечто
зловеще-кладбищен-ское.
Разговор за моей спиной переходил уже на более горячительные напитки,
нежели пиво.