"Владимир Ильин. Право собственности" - читать интересную книгу автора

одиночества там, на чужой планете. Которая, возможно, никогда не станет для
него родной...
Боже, ну почему я одна должна решать эту проблему?! А ведь не с кем мне
этим поделиться, не с кем посоветоваться. Абсолютно. Нет, подруги-то есть,
но недостаточно близкие, чтобы можно было надеяться на их понимание (а самое
главное - на умение хранить тайну). А мама и отец мне тоже не помогут - вот
уже десять лет, как родителей нет на этом свете...
Ты одна, совсем одна, Цинтия, и поэтому тебе одной надо решать судьбу
твоего ребенка.
Даже муж, единственный самый близкий и родной человек, самоустранился
от ответственности выбора.
"Ну и пусть!" - решила, стиснув зубы, Цинтия. Независимо от того, что я
выберу, нам с Лео уже не жить вместе. Потому что человек, который в трудную
минуту умывает руки и говорит: "Делай, что хочешь", - это не тот, кого стоит
любить!..
Тем не менее в присутствии Ольфа она старалась не подавать виду, какие
муки ее терзают. Даже слезам своим не давала волю.
Все должно идти так, будто ничего не случилось.
И даже еще лучше.
Чтобы заняться делом, которое отвлекло бы ее от мучительных раздумий, и
чтобы доставить радость мальчику - кто знает, сколько таких маленьких
радостей ему еще осталось? - Цинтия затеяла стряпать пирог с яблочным
повидлом. Любимое лакомство Ольфа.
Накормив мальчика, она уложила его спать и не отходила от его изголовья
до тех пор, пока он не задышал ровно и глубоко.
На миг ей показалось, что ничего страшного не происходит, что Ольф
здоров и, следовательно, все ее страхи надуманны, но не прошло и пяти минут,
как мальчик зашелся во сне сильным кашлем.
Цинтия побежала на кухню, чтобы сделать чай с медом, а когда вернулась,
приступ уже закончился и ребенок опять мирно спал.
Она бессильно привалилась плечом к косяку, не отрывая взгляд от
порозовевшего во сне личика.
Тяжкие мысли снова хлынули в ее голову.
А ведь ты можешь раз и навсегда избавиться от необходимости сделать
выбор, шепнул ей на ухо вкрадчивый шипящий голос. Для этого надо всего лишь
оставить Ольфа одного на полчаса, а самой отлучиться из дома... скажем, в
аптеку... Имеешь же ты право пойти в аптеку, чтобы купить ребенку лекарство
от кашля? Конечно, имеешь! И не твоя будет вина, если пришельцы
воспользуются твоим отсутствием и похитят малыша...
Зато никто на свете не посмеет обвинить тебя в том, что ты сама отдала
мальчика инопланетянам. Ни одна живая душа. Включая прежде всего твоего
мужа... пока еще мужа...
Господи, да что же такое я замышляю?!.
Двигаясь, словно автомат, Цинтия отнесла поднос с чаем обратно на
кухню. Там она подняла руку и с ожесточением дала самой себе пощечину. Потом
еще одну, уже по другой щеке.
Нет уж, сказала она кому-то невидимому, не дождетесь вы от меня этого!
Это мой ребенок, понятно? Мой - и ничей больше! И я сделаю все от меня
зависящее, чтобы он был со мной! Называйте это эгоизмом, слепой материнской
любовью, как угодно - мне все равно!