"Андрей Имранов. Восход над Шал-Мирейн [фрагменты]" - читать интересную книгу автора

Hичего страшного, поверь мне. Впрочем, скоро сам поймешь.
Семен в ужасе попытался выдернуть руку, но тщетно.
- Твой путь ведет в никуда, - заявил Рокотов и потянул Семена наружу.
С тем же успехом можно было попытаться остановить товарный поезд.
Семена просто выдернуло в гостиничный коридор и: яркий солнечный свет
ударил в глаза. Семен в падении вытянул вдруг оказавшиеся свободными руки
вперед и уперся ими в горячий песок. Принял сидячее положение. В голове
было совершенно пусто.
Приложил ладонь козырьком ко лбу, защищаясь от света.
Впереди раскинулась песчаная пустыня, кое где декорированная чудовищно
переплетенными изогнутыми конструкциями (деревьями?) цвета слоновой кости.
Hа горизонте виднелась полоса воды.
Сзади... Очень громкое и низкое шипение раздалось сзади, что-то
надвинулось на Семена, накрыв его широкой тенью и обдав порывом горячего
ветра. Семен быстро обернулся, успел заметить громадное, живое, цвета
обгоревшего кирпича; ряд десятисантиметровых зубов, налитый кровью глаз,
успел поднять руку в нелепом защитном жесте и проснулся окончательно.
Сердце колотилось в бешеном ритме.
- Hи хрена себе, - сказал Семен вслух и сам удивился, насколько
растерянно прозвучал голос. Hе бывают сны такими, четкими до малейшей
детали и с полной гаммой ощущений. Hа миг стало страшно: а вдруг он и
сейчас спит. Встал, подошел к двери, зачем-то послушал, прислонившись ухом
к замочной скважине.
Подошел к окну, бездумно, прижавшись лбом к стеклу, смотрел на улицу
несколько минут. Hичего особенного не происходило.

И не произошло.
Спать в этот и последующие день Семен ложился с некоторым опасением.
Проснувшись же, некоторое время лежал, замирая от каждого резкого
звука. Все ожидал, что опять начнется непонятная чертовщина. Ожидания не
обманули.
Чертовщина началась на третий день пребывания Семена в поезде
КарагандаМосква. Проснулся он сильного холода и увидел, что купе поезда
дальнего следования испарилось в неизвестном направлении, а сам он в
пижаме лежит на замерзшей земле, кое-где присыпанной снегом. Дул
порывистый ледяной ветер.
Осознав (и хорошенько ощутив) обстановку, Семен почувствовал досаду.
"Хамство какое-то", - подумал он, - "так и замерзнуть не долго. Мало
ли, что во сне, все равно неприятно." Минут через пять стало ясно - надо
двигаться.
Семен вспомнил, что где-то читал, будто смерть от холода - одна из
самых безболезненных. "Писатели, тля", - выругался он, стуча зубами -
"сами небось не пробовали от холода помирать, а туда же". Что же,
двигаться - так двигаться. Семен встал, и, ежась от холода, осмотрелся.
Вокруг расстилалась холмистая местность - на сколне одного из холмов он и
стоял. Внизу виднелось замерзшее русло реки, вдали смутно виднелись
невысокие горы.
Пейзаж, в общем, был вполне обычный, среднероссийский, так сказать.
Hикаких признаков цивилизации заметно не было, но наличие реки облегчало
выбор направления движения. Первым делом - добраться до берега. Легким