"Андрей Имранов. Оракул" - читать интересную книгу автора

воевать-то? Со стороны двери послышалась возня, и я поспешил, собрав свитки,
скрыться внутри сфинкса.
Внутри статуи, сверху, свисал незамеченный мною вчера шнур. Из
любопытства я потянул его - шнур подался и откуда-то донесся негромкий
звонок. Я отпустил шнур, он втянулся обратно в отверстие в потолке.
Неожиданно появился слуга в сопровождении воина, подошел к статуе и
осведомился тихим голосом, чего я желаю. Я пожелал воды, и кувшин был
немедленно мне принесен.
Я автоматически отвечал на вопросы и думал. Я напророчил мор скота в
Афинах, рождение чудесного ребенка в Коринфе и обрушение здания совета ночью
в Диоскурии.
Стоит ли говорить, что все предсказанное мной сбывалось в срок и в
точности. И я вспомнил последние слова моего предшественника: "Предсказание
исполняет спросивший". Я попросил слугу узнать подробности убийства
Лисидора. Слуга не высказал ни капли удивления, спросил лишь, насколько
срочно мне нужны эти подробности. Видимо, предыдущий оракул тоже озадачивал
слуг подобными просьбами.
Выяснилось, что спартанского царя убил дядя человека, которому я
напророчил войну. Дядя этот, оказывается, много лет копил обиду на Лисидора
и лишь опасение вызвать войну не давало ему убить его раньше. А теперь,
узнав, что война неминуема, он с чистой совестью отправил спартанского царя
к праотцам. Я навел еще несколько справок: походило на то, что сколь бы
безумным не было мое предсказание, выполняли его те, кому я предсказывал. А
если я предскажу нечто совершенно невыполнимое? И следующему посетителю -
некрасивой плотной женщине средних лет, пожелавшей узнать, сколько она денег
заработает за следующий год, я сообщил:
- С завтрашнего утра все жители Ойкумены будут жить в счастье и
достатке.
Женщина подняла недоуменный взгляд на морду сфинкса, непонимающе
улыбнулась и испустила дух. Я ужаснулся - ответ был прост и недвусмыслен.
Вызванный слуга, молча и не высказывая удивления, утащил труп в открытую
мною дверь и только тогда я впервые понял всю тяжесть мук, на которые я был
отныне обречен.
Еженедельно десятки людей предоставляли мне право сделать за них выбор.
Должны ли умереть его недоброжелатели или погибнет он сам, должен ли он
продолжать увеличивать налоги на содержание войска или предоставить
кочевникам грабить поселения, должна ли она отвергнуть притязания нелюбимого
суженого и тем самым разрушить многовековой союз двух семей... должен ли,
должна ли, должны ли. Они не спрашивали так, они спрашивали "что будет", но
я-то видел, что они хотят лишь одного: пусть тяжелый выбор сделает за них
кто-то другой и сделает правильно.
"Почему я?" - вопрошал я пустоту, и рука моя сама собой открывала
заветный фиал. "Если не я, то кто?" - отвечал я сам себе и до рези в глазах
вглядывался в свитки, пытаясь по сотне слов определить, достоин ли очередной
вопрошающий моей благосклонности или я должен предсказать ему мор, глад и
смерть.
Будьте вы прокляты, люди, вы, боящиеся жить и перекладывающие на меня
ответственность за свою жизнь. Будьте прокляты, потому что я знаю - там, в
конце всех путей с меня будет многажды спрошено за каждый выбор, неважно,
сделал я его правильно или неправильно. Никто не вправе решать за других, и