"Чарльз Ингрид. Вызов принят ("Песчанные войны" III/2) " - читать интересную книгу автора

Вандовер метнулся к двери и широко распахнул ее:
- А у вас не будет выбора. Вы принадлежите мне, леди, и с этим почти
невозможно справиться. А теперь - убирайтесь отсюда!

* * *
Он видел во сне темноглазого ангела. Этот ангел совсем не был похож на
тех пухлых крылатых младенцев, изображения которых украшали апартаменты
уокеров. Этот ангел был женщиной, любящей и яростной, и звали его Элибер.
её белые одежды бились на штормовом ветру, они несли в себе дыхание тьмы и
ветра, как это обычно и бывает во время бури. Волосы расплелись, и ветер
подхватывал их и швырял прямо на её злое лицо. Волосы - пара крыльев. Глаза
- два праведных негодующих огня.
Джек вздрогнул и проснулся. Какое-то время он лежал с закрытыми
глазами и пытался удержать в памяти образ Элибер в голубом кафтане и с
удивительными, экзотическими татуировками на коже. Такой она когда-то была
на Битии. Воспоминания выплыли из глубины его сознания и тут же исчезли. Он
спустил ноги на пол и сел. Воздуха, воздуха, как ему не хватало воздуха!
Воспоминания снова нахлынули на него. Пока он не был одним человеком - две,
хотя и очень похожие между собою, личности заполняли его существо. Итак,
что-то случилось с ним - воспоминания о последних годах его жизни медленно
возвращались. А значит, и над его жизнью, и над жизнью людей, которых он
любил, нависала опасность. Это было ясно - ведь Пепис недвусмысленно
намекнул ему на это. Интересно, а предполагал ли император, что те
отрывочные воспоминания, которые остались в подсознании Джека, начнут
оживать и накладываться на раннюю, возвращенную ему память?
И Пепис, и Баластер старались подкупить его. Они воевали и с ним, и
друг с другом, и с целым миром. Острая яростная боль кольнула сердце. Джек
вздрогнул и открыл глаза.
В углу комнаты кто-то шевельнулся, потом мягкий женский голос
участливо сказал:
- Вот видишь, ты до сих пор не спишь по ночам! - Через полосатые тени,
наполнявшие его комнату, к нему шла Элибер. Черное платье с едва заметным
темно-синим узором, тяжелая грива золотисто-каштановых волос, а в глазах...
и любовь, и ненависть.
- Как ты попала сюда? - удивленно спросил Шторм.
- Раньше ты не задавал мне таких вопросов, - в её карих глазах
мелькнула острая, почти нестерпимая боль. Джек хотел сказать ей, что и
сейчас помнит об этом, но побоялся, что подвергнет её неоправданному риску,
и промолчал. Кажется, для начала он должен будет разобраться в том, какие
ограничения вложил в его подсознание император, а уж потом действовать. Он
постарался придать глазам выражение пустоты и холода и скучающим голосом
спросил:
- Я должен помнить о том, что ты - вор?
Она присела на краешек постели и тревожно посмотрела на Шторма:
- Ты уже поговорил с Баластером?
Джек с трудом отвел от нее глаза. Кого же она напоминала ему сейчас -
черно-синяя, мрачная? Ах, да, огромных птиц, которые пролетали над полями
его отца на планете Дорманд Стэнд.
- За последние дни я успел поговорить со многими людьми, -
безразличным голосом сказал он. - Насколько я понимаю, ты - единственный