"Евгений Иорданишвили. Рубин богдыхана (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

ночам. Это действительно был Памир, подножие неба. Одежда на Степане
совершенно истрепалась, он походил в ней на огородное пугало. Отросла
лохматая борода. Теперь основной пищей его были сурки. Не всегда удавалось
найти сухого хвороста для костра, и Степан приучился вялить мясо на
солнце, вешая куски сурка на день себе за спину.
Как-то в облаке пыли он увидел вдали трех всадников в островерхих белых
шапках. С тех пор двигался только по ночам. Он отдал слишком много, чтобы
теперь, когда свобода была близка, вновь потерять ее. Он стал очень
осторожен, но все же однажды чуть не погиб. Перевалив небольшой хребет, он
увидел чудесное лазурно-синее озеро. Решив обойти его с востока, он дошел
почти до края, но уперся в скалы. Другой берег был в каких-нибудь ста
локтях, и Степан, не раздумывая, бросился в воду. Когда оставалось плыть
совсем немного, резкая боль свела ноги. Чувствуя, что они не повинуются
ему, Степан отчаянно заработал руками и, уже теряя последние силы,
почувствовал тугой толчок в онемевшие ступни. Дно. Задыхаясь, он выполз на
берег из мельчайшего песка и замер. Потом начал щипать и колоть ножом
ноги, пока не вернулась чувствительность. Повернув случайно голову, он
заметил неподалеку в камнях струйку пара, поднимавшуюся в небо.
Никаких признаков человека не было в этой пустынной местности, и все же он
с большой опаской подполз к камням. Горячая вода била прямо из-под земли,
образовав большую яму и весело сбегая через ее края. Дно и берега ямы были
покрыты слоем красно-желтого ила. Пахло серой. Вода была горяча, но
Степан, не раздумывая, разделся и плюхнулся в яму, подняв облако красной
мути. Он так и заснул в теплой воде, утомленный пережитым. Проснувшись,
почувствовал необычную бодрость и силу. Вечерело. Быстро одевшись, Степан
снова направился на юг, к теперь уже близким снеговым хребтам.
Этим вечером ему попались какие-то особо ленивые и нерасторопные сурки, он
заколол одного прямо ножом и подивился, до какой лени может довести зверя
обжорство. Еще раз ему повезло: нашелся сухой куст какой-то колючки. Скоро
он о наслаждением уплетал заднюю ногу сурка; такого вкусного мяса давно не
попадалось. Всю ночь он шел, ободренный целебными водами. Уже на рассвете
заметил сурка, дремавшего возле норы. Это было странно. "С женой, что ли,
поссорился?" - пошутил он про себя и легонько пнул зверька ногой, спеша
насладиться его испугом. Но сурок тяжело поднял голову, сделал попытку
встать и не смог.
Растерянно подняв глаза, Степан увидел неподалеку еще одного сурка,
лежавшего у норы. Теперь он хорошо видел все пространство вокруг. Сурки
были везде; иные чуть шевелились, большинство же лежало неподвижно.
Страшная догадка мелькнула в голове. Сурки чем-то отравлены, а он ел их
мясо. Сунув пальцы в рот, Степан опорожнил содержимое желудка и в ужасе
бросился бежать, наступая на трупы сурков. Он бежал, пока не попался на
пути ручеек. Напившись, он снова сунул пальцы в рот, пытаясь промыть
желудок и хорошо понимая, что уже поздно. Потом, не ложась спать, прошел
целый день в какой-то безнадежной апатии, ожидая смертельных схваток. К
вечеру снеговой хребет заметно вырос, разделился на вершины, обозначились
ущелья и перевалы. Болей не было, и Степан понемногу стал приходить в
себя. Кажется, на этот раз оба бога выручили его.
Через два дня исполинский хребет уже упирался в небо совсем рядом. Но
впереди должна быть еще река, последняя река и озеро. Так говорил
Зоар-хан. Вот местность пошла под уклон. Скальные стенки появились как-то