"Евгений Иорданишвили. Рубин богдыхана (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

бревнышки. Иногда они опирались на выступы скал или на подложенные камни.
Степан чувствовал себя так плохо, что, боясь упасть, пополз по оврингам,
повернув лицо к прохладной, местами поросшей рыжим мхом скале.
К полудню появился последний ориентир - гигантский острый пик в окружении
трех меньших братьев. Оставалось верст пятнадцать. Слева от пика в начале
зеленого ущелья он увидит крепость. Там ждут его признательность,
удивление окружающих и покой. А покой был нужен сейчас. Каждое движение
отзывалось в голове и груди. Начало сводить спину. Внезапно один из кольев
затрещал. У Степана не хватило сил перескочить на следующее бревно, и он
пополз вместе с клонившимся бревном вперед, потом соскочил с него и упал,
тяжело ударившись грудью, на выступ скалы метрах в трех ниже овринга.
Бревно поехало дальше и, перекатившись через край уступа, скрылось в
пропасти. Звук упавшего бревна донесся через продолжительное время.
- Высоко, - безразлично подумал Степан.
К оврингу вела небольшая щель. Несмотря на слабость, он сможет проползти
по ней. Вот только полежать надо, отдышаться. Он распахнул рубаху, чтобы
немного освежиться, и увидел на груди и животе как бы идущие изнутри
светло-красные величиной с вишню пятна. Судорожно сдернув одежду, осмотрел
подмышки. Там тоже были пятна, они казались уже багровыми и чуть
выпуклыми. Картина мертвого поселения сурков на мгновение мелькнула перед
глазами и исчезла. Это был красный мор! От него подохли сурки, заразив и
его. Теперь он был обречен. Доползи он даже до крепости, первый же воин
или крестьянин убьет его. И он ничего не успеет сказать, не зная языка.
Беспощадный закон стран, где знают эту болезнь, требует немедленного
убийства любого чужеземца, даже посла, занесшего красный мор. Иначе
погибнет все государство, десятки и сотни тысяч людей.
Теперь можно было отдохнуть... Еще два-три дня, и его труп сам свалится
вниз от порыва ветра. С начала и до конца побега он был один в этом чужом
и суровом мире. И не было ни свидетелей, ни судей его подвигу и его вине.
Он не сдержал слова, данного во тьме пещеры. Своей неосторожностью обрек
на смерть три десятка людей. А ведь они всю жизнь будут ждать помощи...
Еле слышное цоканье копыт возникло из забытья. Далекие неясные тени
показались в ущелье. Вскоре они исчезли, и снова все стало тихо. Только
чуть слышно пел ветер в скалах, да еле видные в синеве продолжали свой
бесконечный брачный полет орлы. Туман снова пеленой покрыл глаза и
сознание. Потом зрение вернулось. Трое людей, держащиеся за хвосты
лошадей, стояли перед разрушенной частью овринга. Один из них, с черной
курчавой бородой, в белоснежной чалме и дорогой одежде, видимо кто-то из
местных военачальников, встал на колени, внимательно всматриваясь в лицо
лежащего Степана. Несколько секунд Степан колебался. Что делать?.. Надо
передать карту, но как велика опасность заразить встреченных страшной
болезнью, и кто эти люди? В чьи руки может попасть карта и судьба
пожизненных рабов рудника?
Глаза незнакомого военачальника были суровы, но благожелательны. Смуглое
лицо без признаков монгольской крови красиво и надменно. Решение пришло
неожиданно. Страх исчез вместе с болью в груди. Воин и руководитель воинов
не мог не понимать карт. Но понять карту - еще не значит понять смысл ее:
знак в месте тайного рудника. И все же это был последний шанс, последний и
для Степана, и для пославших его людей. Медленно - страшная болезнь уже
тронула мышцы рук - Степан начал расстегивать рубаху, добираясь до