"Наталья Ипатова, Сергей Ильин. Наследство Империи ("Врата Валгаллы" #2) " - читать интересную книгу автора Есть такое выражение, весьма специфичное для Нереиды, "как рыба в
воде". Он долго ждал и наконец дождался звездного часа. Когда бы еще ему удалось возглавить митинг? Никто его пока не слушал, потому что у каждого было что сказать, но в конечном итоге побеждает в этом деле тот, у кого хватит выдумки, воображения и злости. "Куда это годится?", и "Жертвы преступной некомпетентности!", и даже "Исполнительные комитеты Нереиды должны быть преданы независимому суду!" Он даже в кресле подпрыгивал, жаждая быть услышанным, и только досадовал на двух или трех младенцев, разовравшихся во всеобщем гвалте и грозивших унести его лавры. - ...вы ведь согласны? - Совершенно, - согласилась Натали. - О боже, у них еще и муха тут! Ничего умнее ей в этот момент не придумалось. Сосед вытаращился на нее непонимающе, а она, протянув руку к его шее, придавила "муху" пальцем. Абсолютно запрещенный прием, который отрабатывают на Зиглинде все без исключения стюардессы на случай вроде этого. Тонны объяснительных по каждому факту применения. Натали только оглянулась пугливо: не видел ли кто? Ничего ему не сделается, часок поспит, но тут, на Архипелаге, все повернуты на правах и свободах. И, к ужасу своему, встретилась глазами с соседом сзади. - Я и сам хотел, - вполголоса сказал он. - Только вы успели раньше. Вы очень терпеливы мадам. И снова откинулся в своем кресле, будто ничего не произошло. И не произойдет. Не старше сорока, не моложе тридцати пяти, лучики морщин у глаз любого рода, всегда казалось странным дикарское пристрастие к ультрафиолету. И все же как-то уверенней себя чувствуешь, когда рядом мужик "при исполнении". Будто бы щит, который он держит и тебя прикрывает. Будто можешь на это рассчитывать. * * * Все возмущение стихло, словно его выключили с пульта, когда Айрин вместе со стюардом-мужчиной приняли у входного люка мужчину, наспех замотанного в окровавленные бинты. Не говоря ни слова, молодая мамаша слева от входа взяла на руки своего младенца. В гробовой тишине стюарды свалили ношу на свободное место и вновь направились клюку - принимать еще. Все уши развернулись в ту сторону и все шеи вытянулись туда же: - Что там происходит? И из уст в уста, словно круги по воде: - Обстреляли... Обстреляли? Обстреляли!!! С Брюски можно было гусенка рисовать. Ну, или аллегорию любопытства, в зависимости от того, как на жизнь смотреть. Норм приподнял брови. Сумки из прохода, казалось, растворялись в воздухе. Вместо них подходили, садились и ложились на пол люди с пострадавшего, потерявшего управление и, как уже говорили, горящего "Лейбовица". Норм поднялся со своего места, уступая его расхристанной, мелко дрожащей женщине с сумкой-колыбелыо, а сам небрежно и очень естественно устроился на ковровой дорожке, словно в том не было для него ничего особенного. Набежавшая Айрин |
|
|