"Наталья Ипатова, Сергей Ильин. Наследство Империи ("Врата Валгаллы" #2) " - читать интересную книгу автора

немножко сукин сын.
Мне нужно это, это и, пожалуй, вот это. Крайне удобным свойством Фомора
оказалось то, что здесь принимали любые кредитные карты. Карточка Эстергази
вполне годилась, однако вместе они решили, что расплачиваться с именного
счета - значит оставить след. Кир как хозяин корабля и, в скобках, как автор
идеи сам заплатил за реквизит.
Посылку доставили, когда "Балерина" только еще висела над космопортом
Иреле, ожидая разрешения занять пустующий блок, и Натали, нагрузившись
охапкой пакетов с логотипами бутиков, оккупировала душ.
Давно прошли времена, когда молодая стюардесса, отваживаясь на покупку
новых туфель, решала, что сумочка к ним, пожалуй, еще и старая сойдет, но
только тогда они должны быть того же цвета, что и старые. Финансы, которыми
она распоряжалась нынче, позволяли вести вполне достойное существование,
но... она уже много лет носила удобные брюки со стильными жакетами, всегда
новые, и обувь прогулочно-спортивного стиля. Образ жизни не требовал от нее
ни женственности, ни элегантности, и, с ее точки зрения, это был высший
класс жизни.
Теперь, когда требовалось "создать образ", приходилось вспоминать
молодость. Итак, во-первых, кожа. Она должна быть светлой, не розовой, упаси
бог, и не синюшной, а матовой, молочно-белой, подчеркнутой двумя отрезками
черных бровей и одинаково гладкой во всех местах. Что на ногах, что в
подмышках. Прозрачные чулки из баллончика, чтобы только чувствовать, что они
есть. Видеть их необязательно. Белье. Белье пришлось заказать: удобные
трусики из натурального волокна, вполне пристойные в сумке с эвакпакетом,
уступили место крохотной вещице из эластичного черного кружева. Каблуки.
Нет, каблучищи! Мышцы голени сразу напряглись, сделались рельефными. Затаив
дыхание, Натали обвела черным глаза, положила к наружным уголкам век
драматичные коричневые тени и сделала яркий рот. Что сотворить с волосами,
она так и не придумала. Последний раз, когда она надевала вечернее платье, -
для Рубена Эстергази! - она была стрижена коротко. Заколов их так, а потом
этак, в конце концов Натали оставила их распущенными, просто зачесав набок и
сбрызнув блеском "Черная луна".
Ну и платье. Она выбрала черное, на тончайших лямках, с декольте и
косым низом, справа до колена, слева до середины икры, и испытала давно
забытое, очень чувственное и совершенно авантюрное ощущение, когда оно текло
по ее телу сверху вниз, шелком по шелку, скользя и обвивая бедра.
"Я как старая боевая лошадь, которую пустили побегать в табун. Звук
трубы, и снова - шпоры, трензельные удила и грызло".
- Ну, - сказала она, выходя в рубку, - сделала что смогла. Вы ведь
что-то в этом роде предполагали?
Кирилл открыл рот. Закрыл. Встал. Потер переносицу. Сказал: "Н-да".
Норм, всегда готовый, в камуфляже, имевшем такой вид, будто его хозяин
добирался до Фомора на перекладных с тридцатью тремя оказиями и теперь на
все согласен, остался сидеть и только ухмылялся в сторону капитана. Видимо,
желание кидать дротики в ближнего было у обоих совершенно обоюдным.
- Что? - спросила Натали. - Слишком дорогая получилась девка? Надо было
вырядиться в меха и креп-сатин?
Кирилл, очевидно, набрался мужества:
- Я был не прав. Прошу меня извинить. Есть вещи, которые делать нельзя.
И не получится. Концепция изменилась. Я заказываю смокинг и лимузин. Норм, у