"Наталия Ипатова. Король забавляется (Король-Беда и красная ведьма - 2)" - читать интересную книгу автора

Взбешенный, Кеннет рьяно взялся за работу, Уриен поверх его склоненной
головы поглядел на Аранту и чуть поклонился. Она слегка поаплодировала
кончиками пальцев. Приходилось признать, одна бы она не справилась. Нужно
было оказаться мужчиной, чтобы догадаться загонять Кеннета до полусмерти
на военном дворе, прежде чем удержать его внимание за письменным столом в
течение хотя бы получаса.
Спустя полчаса непомерных усилий золотистая голова Кеннета зависла над
столешницей в полной неподвижности, а еще минут через десять и вовсе
опустилась на нее сонной щекой. Уриен приподнялся со своего места
напротив, заглянул в плоды его трудов, неожиданно усмехнулся, одной рукой
приподнял свое кресло за спинку и, держа его ножки в дюйме от пола, вместе
с ним переместился к столику Аранты. У нее только селезенка екнула.
Во-первых, ее собственное единоборство с мебелью этого рода всегда
кончалось постыдным натужным скрипом дерева по дереву, а у Уриена даже
плечи не напряглись. Во-вторых... неплохо бы ей было перенять его в высшей
степени похвальную привычку растираться снегом. Во всяком случае, полезно,
учитывая некоторые пикантные особенности ее существования. Успокаивает.
- Благодарю, - сказала она. - Я понимаю, это личная услуга. Для меня
действительно важно...
- Я догадался, - улыбнулся библиотекарь. - Но, как всегда, небескорыстно.
У него была привычка сидеть закинув ногу на ногу - поза, не имеющая ничего
общего с монашеским смирением. Взгляд Аранты на секунду задержался на
поношенном сапоге военного образца, приподнимавшем краешек бордовой рясы.
Этот сапог вновь вернул ее к мысли о маскараде. Не мог ли это быть сам
Клемент, прячущийся под королевским носом, тогда как где-то в дальнем
монастыре влачит свои унылые дни настоящий невыразительный и чахлый Уриен?
Однако по зрелом размышлении от этой соблазнительной мысли пришлось
отказаться. Как бы ни были братья Брогау хитры и отважны - а всегда
практичнее подозревать у врага лучшие качества, - их знало в лицо и по
имени слишком много народу. При потрясающем харизматическом успехе
Рэндалла Баккара было бы крайне неразумно пытаться выполнить столь
рискованную подмену там, где ее ежесекундно могла разоблачить любая
случайность. Сапогу нашлось самое простое объяснение. В предписанных
уставом деревянных сандалиях библиотекарь замерз бы здесь насмерть даже
летом.
- В ваших глазах - счет масштабов моего скромного вклада в победу при
Констанце.
- Этот вопрос витает в воздухе, - возразил Уриен. - Льщу себя надеждой,
что по моим глазам читать не так-то просто.
- Почему? - Аранта устремила на него преувеличенно испытующий взгляд. -
Или вы не верите в колдовство?
- В колдовство? - Он хмыкнул. - Я верю, что его придумали люди, оправдывая
в собственных глазах, почему они не могут того или другого. В то время как
оправдывать в большинстве случаев приходится собственные заурядность и
леность.
- Что вы знаете о колдовстве?
- Ну... скажем так, я слыхал легенду о Ведьминой Высоте и в придачу к ней
сотню солдатских баек о Бесчувственнице.
- Я этим прозвищем не горжусь, поверьте. И... что же?
- Я полагаю, Рэндалл Баккара использовал вас как некий воодушевляющий