"Наталия Ипатова. Долги красной ведьмы (Король-Беда и красная ведьма - 3)" - читать интересную книгу автора

принести в жертву. Даже ради детей Рэндалла, которые пока представляли
собой некую абстракцию, цель жизни и идеал служения, а не нечто живое и
теплое настолько же, насколько живым и теплым был Кеннет. Избавившись от
Кеннета, Аранта избавилась бы от необходимости делать выбор. К тому же,
оставив на его попечение Анельку, она не испытывала бы и угрызений совести.
Аранта поднялась и осторожно огляделась. Лошади тяжело переступали во сне
где-то за стеной сплошного тумана. Анелька спала возле умершего костра, с
головой завернувшись в плащ: ее нещадно кусал кровососущий гнус. Кеннет
тоже вроде бы не шевелился: лежал на боку, подперев голову плечом и
выбросив вперед правую руку. На саму Аранту ни комарика не село: трудилась
магия, властная над миром скотским и миром вещным. Бесшумно распустив
тесемки, Аранта вытянула из мешка краюху и, вспомнив вчерашние наставления
Кеннета, отсыпала из кисета горсть соли. Магия - магией, а лошадь -
лошадью. Они друг дружку в первый раз видят. Даже тому, на ком ты ездишь,
следует время от времени доставлять удовольствие.
Она не видела ничего плохого в том, чтобы позаимствовать лошадь. В конце
концов, та была куплена на ее деньги.
Прикормив и распутав скотину, она сообразила, что дала маху. Лошади
паслись расседланными: она сама их вчера расседлала, потому что Кеннету
одному это было несподручно, а Грандиоза, как всегда, восседала знатной
барыней. Возвращаться к костру за упряжью показалось ей плохой идеей: одно
дело уйти налегке, чуть шелестя по мокрой траве босыми ногами, и совсем
другое - волоча, на себе полпуда ремней, бляшек, пряжек, войлочный потник
и глыбищу самого седла. Не может быть ничего унизительнее, если ее
застанут. Скрепя сердце решилась обойтись так, тем более что лошадь,
тычась мохнатыми ноздрями в горсть, полную соли, проявляла все признаки
дружелюбия. Взявшись за гриву, Аранта озиралась в поисках, куда бы
залезть, чтобы сесть верхом... или хотя бы боком.
- Следует понимать, что я утратил твое доверие?
Кеннет возник, должно быть, из тумана, и крепко держал лошадь за гриву с
другой стороны. Невыспавшийся, хмурый, с нелепым вихром, топорщившимся
надо лбом. Злой. Ну, это можно понять. Она бы тоже разозлилась.
- Не надо этого затравленного взгляда. Вот седло и сбруя. - Он бросил ношу
к ее ногам. - Седлай, я помогу. Потфею под хвост... Давай просто поговорим.
Ему легко. Его голова - повыше лошадиной спины.
- Кеннет, - сказала она, держась за гриву со своей стороны, - это только
мое дело. Это мое глубоко личное чувство. Это касается только Рэндалла и
меня. Вам с Анелькой тут делать нечего.
- Хорошо, - усилием воли Кеннет сделал голос ровным, - значит, поговорим о
Рэндалле и о тебе. Я прожил несколько лет, не вылезая из твоих сеней. За
эти несколько сотен ночей не было ни одной, чтобы король прошел мимо меня,
и ты заперла бы дверь перед моим носом. Что бы там ни было между вами в
войну, с победой это кончилось. Обманывать можешь кого угодно, включая
себя. Но я знаю правду. Так - не любят.
Аранта внутренне вздрогнула, пораженная тем, что он почти слово в слово
повторил слова другого человека. Врага. Ложь, которую они с Рэндаллом
вместе - сами! - сделали правдой. Есть ли под этим небом что-то, зависящее
не от нас?
- Все сложнее, - сказала она, глядя мимо Кеннета. - Каким-то образом
Рэндалл, плох он или хорош, жил во мне. С его физической смертью то, что