"Наталия Ипатова. Имперский Грааль ("Врата Валгаллы" #3) " - читать интересную книгу автора

туриста на шнурке на шее. Когда они всем семейством отправлялись в ресторан,
то выбирали заведения попроще, а один он, стыдно сказать, шел впервые. Ну не
то, чтобы один, но в качестве того, кто платит. Взрослого мужчины. Девушка,
которую он ждет, очень богата, но это не значит, что можно позволить себе
угробить первое впечатление.
Оно, конечно, не то чтобы совсем уж первое...
Деньги у него были. Когда мать, Натали Пульман-Эстергази, вышла замуж
за Рассела Норма, человека без роду и племени, и даже без постоянной крыши
над головой, все достоинства которого были только личными, она, обуреваемая
страстью сделать все правильно, отказалась от счета в ГалактБанке, открытого
на ее имя родителями Руба. На что те ей разумно ответили: мол, других
наследников, кроме Брюса, у Эстергази все равно нет. А, кроме того,
инициатива родить ребенка погибшему сыну исходила от Эстергази, и будет
справедливо, если содержание оного ребенка станет правом и обязанностью
Эстергази. Что никоим образом не ограничивает личную жизнь самой Натали.
Правда, когда Рубен Эстергази оказался опять жив, образовался некий
финансовый казус, каковой не мог быть разрешен по правилам, потому что
правил таких нет. Юридическая система не предусматривает бессмертия сторон.
С другой стороны, Руб был тем самым Рубом только для своих. Явившись миру
открыто, герой зиглиндианского конфликта рисковал окончить вновь обретенную
жизнь на лабораторном столе какой угодно из заинтересованных сторон. Все
спецслужбы Галактики до сих пор рыли землю в поисках крох от проекта "Врата
Валгаллы".
В общем, теперь это были деньги Брюса.
Когда Мари вошла, и метрдотель, одетый в средневековый дублет, повел ее
через зал к столику, где ждал Брюс, тот испытал гамму разноречивых чувств.
Он ненавидел ее отца со всей страстью, каковую мог испытывать в адрес
противника, единожды им уже побежденного. В то же время юноша прекрасно
понимал - и здесь ему не приходилось себя уговаривать! - что это два
совершенно разных человека. Он был обязан Мари Люссак жизнью матери. Правда,
на задворках сознания сидела гаденькая мысль, что посягал на эту самую жизнь
(да и на его собственную) не кто иной, как папенька Люссак.
- Ну... привет.
Пока она шла, зал провожал ее взглядами. Желтое льняное платье -
лимонное, сказала бы мать! - белые лаковые туфли на каблуке, сумочка и
шляпа. И перчатки, как бог свят! Темные, как маслины, глаза, красивые брови,
черные волосы до подбородка - облачком. Старомодный шик планеты, где женщины
не носят брюк. Оркестру впору государственный гимн Зиглинды грянуть.
Интересно, там все еще встают под Nabucco Верди?
Она на год старше. Ей восемнадцать лет. К слову, папочка наверняка
одобрил бы эти ноги.
Мамины, видно, были хороши, но они ушли. Тьфу на тебя, ехидна!
- Я чертовски рад тебя видеть. Рассказывай, как поживаешь.
- Погоди. Начнем с того, что я тоже рада тебя видеть.
Забавно они смотрятся со стороны. Брюс в футболке и "отпускных" шортах
до колен, с множеством карманов - элегантности ради эти карманы нынче пусты.
Футболка и уши чистые, но и только, и в целом облик его гармонирует с
окружающей средой. За свои деньги тут все такие. Так принято на Новой
Надежде. Это Мари выглядит нелепо. Впрочем, если развивать принцип дальше,
то за свои деньги она имеет право выглядеть как угодно. Довольный собой,