"Наталия Ипатова. Ледяное сердце Златовера ("Большое драконье приключение" #5)" - читать интересную книгу автора

выпали на долю матери. Я лукаво усмехнулся и подсунул лошади сахар: я сам
напишу свою Огненную книгу, а значит, в моей власти расставить персонажи
согласно их значимости в грядущем Приключении. Если мне захочется, и если у
меня хватит наглости, я могу выпятить свою скромную личность, а Звенигора
выставить в веках на второстепенной роли. Ну а помимо всего этого, мне
чрезвычайно симпатичен квест - поиск-приключение - сам по себе, как жанр, и
я ни за что не упущу возможность в нем поучаствовать.

Глава 5. Право принимать решения

- Я посижу с тобой?
Я обернулся на голос. Как обычно, сперва в полумраке узкой щели тоннеля
я увидел только приблизительно очерченный контур Звенигора. Меня удивила
непривычная интонация принца: едва ли раньше тот говорил так нерешительно.
Наверное, тут совсем не принято, чтобы принц ожидал своего испытания не в
торжественном молитвенном уединении, а в компании человека, к тому же чуть
знакомого.
Когда саламандр подошел ближе к огню, я рассмотрел его как следует.
Сегодня Звенигор был облачен в тонкую кольчугу длиной до середины бедра,
слабо позванивавшую при каждом его движении. Свечение лавы бросало на нее и
на лицо принца кровавые блики. Железными пластинками также были укреплены
сапоги саламандра, а колени защищены хитроумно сконструированными
наколенниками, как мне показалось, ничуть не ограничивавшими подвижность
суставов. Я в очередной раз подивился сдержанной, по-своему очень
выразительной силе Звенигора: вся эта амуниция, включая шлем, который
саламандр нес под мышкой, весила, как минимум, фунтов пятьдесят, однако тот
двигался в ней так же свободно, как если бы был в обычной сорочке и брюках.
- Гномские? - поинтересовался я.
- Что? А, доспехи! Нет, отечественные. Эксклюзив. Можно сказать,
антиквариат. Пережили много поколений.
Не акцентируя внимание на явной двусмысленности последней фразы,
Звенигор без всякого почтения бросил протестующе звякнувший шлем и сел на
камень. Вид у него был несколько отсутствующий. Оно и понятно: он, в
сущности, уже там. Я поднял с пола шлем, повертел его в руках, изучая.
Простая металлическая каска со стрелкой над переносицей, без забрала и
кольчужного назатыльника, разве что по ободу отчеканен сложный витой узор.
Было бы интересно ознакомиться с их фольклором. Есть ли у них письменность,
и если есть, то в какой форме? Сказать по правде, мне очень хотелось еще раз
предложить Звенигору как-нибудь поменяться, но я боялся обидеть саламандра.
Может, для него это вопрос чести. Впрочем, сам я тоже ни разу в жизни не
укрощал драконов, а все мое теоретическое знакомство с ними сводилось к
Большому Драконьему Приключению Белой книги. Так что Звенигор, живущий в
непосредственной близости от них, наверняка лучше осведомлен об их повадках.
И, если уж он занялся драконами, то, надо полагать, выдоил из жизнеописания
Александра Клайгеля все, хоть сколько-нибудь касающееся драконов.
- Ну и как же твой уважаемый отец уделывал драконов перед завтраком? -
небрежно спросил саламандр, и я чуть не подавился. Может, своих Звенигору и
удалось провести этаким хмурым и сосредоточенным видом, но эта реплика
выдавала его с потрохами.
- Боишься?