"Наталия Ипатова. Ледяное сердце Златовера ("Большое драконье приключение" #5)" - читать интересную книгу автора

внимание особ противоположного пола. Судя по моему личному, и, надо сказать,
довольно-таки никакому опыту, девушки должны были прямо липнуть к таким, как
Звенигор. Честное слово, их разочарований даже жаль. Или... эй, братишка
принц, а может, ты их не разочаровываешь? За время нашего продолжительного
пути Звенигор во всем, что не касалось высокотемпературных воздействий,
соответствовал представлениям об обычном человеке, а для химического анализа
тканей не было условий. Ну вот разве что расшитых тонкой золотой нитью
перчаток он не снимал никогда, обмолвившись, что руки вечно мерзнут.
Впрочем, даже если эта причина была истинной, я очень сильно подозревал, что
она не была единственной: на среднем пальце левой руки Звенигора под
перчаткой угадывалось утолщение. Оно вполне объяснялось, если предположить,
что принц прихватил с собой в дорогу некую важную печатку, отсутствие
которой ограничивало полномочия его честолюбивого дядюшки, а присутствие -
удостоверяло личность Звенигора. Перчатки же сохраняли его скромное
инкогнито.
Я вытряхнул из головы опасные мысли. Еще в Хайпуре однокурсники
основательно промыли мне мозги насчет особенно присущего людям шовинизма в
отношении межвидовых браков. При возникновении этой темы я до сих пор
мучительно смущаюсь, но, надо признать, что "аргументы" леди Рильки
продвинули меня по дорожке преодоления предрассудков куда дальше, чем самый
яростный спор.
Мы спустились вниз. Деревня была покинута давным-давно по неизвестной
причине, крыши провалились, каменная кладка стен понемногу осыпалась,
домовые, надо полагать, повывелись. Ни одного дымка не поднималось вверх в
прозрачном безветренном воздухе, и все же мы были осторожны на своем
продолжительном пути вниз, к воде. Мы максимально использовали складки
местности, с большой неохотой покидая надежное прикрытие кустарника и
появляясь на открытом пространстве лишь тогда, когда этого никак невозможно
было избежать. Даже если во всех этих предосторожностях не было ни малейшего
смысла, они служили хорошей школой на будущее.
За рекой дымчатой громадой воздвигся лес, мы пересекли брод и
углубились в полумрак, ориентируясь по мху на северной стороне стволов и
пологим южным склонам муравейников. Я знал пару-тройку волшебных способов
отыскивать дорогу, но знал и то, что засвечивать Могущество без нужды -
опасно и глупо. Обозначив свою персону в сфере жизненных интересов разного
рода Владык, я рисковал навлечь на себя посторонние Приключения, которые
если даже и не представят из себя серьезной опасности, могут увести в
сторону от основного пути далеко и надолго, что вряд ли порядочно по
отношению к герою, которого я взялся сопровождать.
Лес, могучий и темноватый, полный каверзного подлеска, не выказывал
пока ни добрых, ни злых намерений.
- Найдем подходящую полянку, - сказал я, - и заночуем.
Мы блуждали дотемна, но не набрели даже на неподходящую, словно в этом
лесу вовсе не было никакого просвета. Лошади выбились из сил, и темнело так
стремительно, что я заподозрил лес в затаенном коварстве: поди ухмыляется
себе, только и дожидаясь ночи. Пугать Звенигора не хотелось, однако в голову
поневоле полезли разного рода ужастики про упырей, дикую охоту, черный час,
купальскую нечисть и так далее. Остро захотелось узнать, отчего опустела
деревня.
Звенигор, лучше меня видевший в темноте, не проявлял никаких видимых