"Наталья Иртенина. Меч Константина " - читать интересную книгу автора

Даже мне капельку налили, командир разрешил. От этой капельки мне
сделалось легко и радостно. Я уже не был распавшимся надвое, снова стал
целым, единым и неделимым.
Тут как раз из лесной гугукающей темноты вышел Кир - руки в карманах,
глаза на стреме. Первым его заметил Фашист и заорал дурным голосом: - Вот
он, Лехин спаситель! Качать его, ребята!
Увернуться Кир не успел. Его подхватили и с воплями начали подкидывать
в воздух. Взлетал он высоко и, перекувыркиваясь, кричал, чтоб отпустили.
Больше всех радовался за подопечного Паша, он же и размашистее всех
подбрасывал героя.
Потом, за ужином у костра, командир спросил Кирюху:
- Ты где научился так машину водить?
- Там же, где и утонять, - с набитым ртом ответил Кир и заухмылялся,
довольный.
- Школа жизни, - развел руками Монах.
- Молоток, сообразительный парень, - одобрил Серега, Мне нравилось
смотреть на него во время еды - казалось, что он жует ушами, двигавшимися в
такт челюстям.
- Ага, - откликнулся Кир, - типа извилины девать некуда, из ушей лезут.
А Леха сказал:
- Теперь я тебе должен.
- Обойдусь, - небрежно бросил Кир. - Дураков на свете много, если
каждый будет должен, проблем не оберешься.
Вокруг костра пошла цепная реакция сдержанного хрюканья. Фашист так и
вовсе откатился в сторонку, чтобы поржать вволю. Леха, наверное, обиделся и
хотел уйти, но Серега его удержал, что-то сказав.
- Вот, Леша, какие они, натуральные циники, - сочувствуя, опять развел
руками Монах,
- Кстати о циниках, - взбодрился Папаша начиная новую небывальщину, до
которых был охотник. Кажется, его вранье могло даже исцелять раны. Во всяком
случае, к концу рассказа он выглядел гораздо здоровее и свежее, чем в
начале. Байка была о парне, которого все считали страшным циником,
прожженным типом и беспринципным карьеристом. Но постепенно за ним стали
замечать странности - он везде подбирал свои выпавшие волосы и аккуратно
складывал в пакетик. Иногда на работе он стриг ногти и тоже собирал в
пакетик. Что он с ними потом делал, никто и придумать не мог. Выяснилось
почти случайно. Его квартиру обворовали, и с горя он сильно заболел, так что
даже помирать собрался. Оказалось, воры унесли с собой три килограмма его
ногтей и два килограмма волос. Наверно, не разобрались, что за дрянь, и
решили прихватить на всякий случай, вдруг окажется ценной. А парень от тоски
через неделю помер.
- Его никто не любил. Зато он сам себя любил. Распоследний свой ноготь
и волосок любил до умопомрачения. И жить без них не смог. Вот такие они,
циники, - уморительно закончил Папаша.
- Да врешь ты все, - покатываясь со смеху, сказали ему. Эта фраза
обыкновенно следовала за байками Папаши.
- Я? Вру? - тоже обыкновенно поражался Папаша, как будто в первый раз
слышал о себе такое. И тут же приводил какое-нибудь доказательство своей
правдивости. - Да эти два мешка с ногтями и волосами потом на помойке нашли
и отправили в "Книгу Гиннесса". Можете проверить, там о трех килограммах