"Сергей Максимович Исаченко. Где-то в Курляндии " - читать интересную книгу автора

- Надо прочитать эту записку всем бойцам роты, - порекомендовал
Завьялов.
- Многих солдат я уже ознакомил с ней, - ответил Митрофанов, - а сейчас
выпустим листовку-молнию, в которой поместим "Записку угнанных в рабство" и
призовем бойцов усилить удары по захватчикам.
Завьялов одобрил работу агитатора, пожелал воинам новых успехов в боях
и отправился в другие роты. А Митрофанов после небольшой передышки снова
повел своих бойцов вперед.
Немцы уже успели закрепиться на хуторе, но наши бойцы стремительно
атаковали их. Митрофанов бежал впереди отделения, поливая врагов огнем из
автомата и увлекая своим примером других. Бежавший рядом с ним боец часто
пригибался и вздрагивал, когда пули со свистом пролетали над головой.
- Не кланяйся пуле, а ускоряй шаг, чтобы быстрее сблизиться с врагом, -
учил его отделенный.
Впереди оказался глубокий ров. Митрофанов первым прыгнул в него, а
затем взобрался на плечи товарища и, уцепившись руками за траву, перебросил
свое тело наверх. За ним таким же способом перебрались через ров другие
бойцы.
У самого хутора огонь врага стал еще плотнее. Некоторые наши солдаты
пытались залечь.
- Не ложись, быстрее вперед, - скомандовал Митрофанов и ускорил шаг. Он
понимал, что залечь под огнем - значит потерять темп в атаке и обречь ее на
неудачу. Нужно с ходу захватить ключевые позиции, не дать врагу опомниться.
Успех решают быстрота и натиск.
Из-за угла дома застрочил вражеский пулемет. Митрофанов взял у раненого
бойца ручной пулемет и пополз к дому. Обнаружив, откуда бьет немецкий
пулеметчик, дал по нему длинную очередь. Пулемет замолчал. Под крики "Ура!"
отделение бросилось к дому.
Бойцы, атаковавшие левее, замешкались и залегли под сильным огнем,
который вели немцы из-за скотного сарая. Командир роты приказал выслать
отделение с пулеметами в обход сарая и подавить эту огневую точку.
Пулеметчики по канаве незаметно пробрались к сараю и открыли дружный огонь,
а затем забросали немцев гранатами. Сопротивление прекратилось.
Гитлеровцы снова были отброшены. В освобожденном хуторе рота
закрепилась. Была оказана помощь раненым, которых потом отправили в тыл,
взводы пополнялись боеприпасами. К этому времени из батальона доставили в
термосах пищу, и солдаты принялись за обед.
На хутор из леса стали возвращаться жители - семья бедного латыша,
который еще когда-то при царе служил в русской армии фельдфебелем. В семье
шесть человек. С ними пришли и беженцы из Риги, среди которых выделялся
высокий парень, говоривший по-русски. Он назвался Александром Руого,
комсомольцем, бежавшим от гитлеровцев.
Руого просидел полтора месяца в рижской тюрьме. Гестаповцы ежедневно
водили его на допрос, били резиновыми палками, прижигали пальцы, требуя
выдать подпольщиков. Александру удалось бежать из тюрьмы. И вот он
рассказывает советским воинам о зверствах фашистов в столице Латвии.
В Риге гитлеровцы разрушили портовые сооружения, мосты через Даугаву,
электростанцию, здания почтамта и главной АТС и другие объекты. Ими
разграблены музеи, старинное книгохранилище на площади Ратуши, курорты
Рижского взморья. Особенно свирепствовали они в последнее время, чувствуя