"Александр Исаев. Теория игр" - читать интересную книгу автора

прошлой жизни, - говорю я. - Наверняка, мы были мужем и женой.
- Я тоже думаю об этом, - отвечает она.
Я не вижу ее лица, но мне не трудно догадаться, что, говоря это, она
улыбается. Не сильно, чуть-чуть.
А как могло случиться, что она старше меня?
Тут, как минимум, два варианта.
Вариант первый. Для нее эта жизнь - вторая (начиная с той, где мы были
мужем и женой), а для меня - третья. Во второй жизни я был собакой! Я
почему-то убежден, что именно собакой!
Вариант второй. Во второй жизни я умер ребенком.
Такая участь постигла моего дядю, брата матери. Когда ему было три
года. Дядя перегнулся через край высокой бочки, доверху наполненной водой, и
лопаткой хотел попугать головастиков...
- Я был хорошим мужем? - спрашиваю я.
- Хорошим, - говорит она.
Внезапно меня озаряет: я умер раньше ее!
Хотя, нет. Если я умер раньше, то в этой жизни я должен быть старше
ее...
Что-то я вконец запутался!
- Мне пора, - говорит она. Встает и начинает одеваться...
Я не останавливаю ее. Я понимаю: у нее семья! Я был у нее в прошлой
жизни. А в этой у нее - другая семья, другой муж.
"Думал ли я, - мысленно восклицаю я, - что у моей жены будет другой
муж!"








6.



В среду мы всем отделом едем на картошку. На овощебазу. В отделе "на
хозяйстве" остается одна Галина Ивановна.
Посреди гигантского бункера - гора картошки. Ее натаскали сюда до нас.
Наша задача предельно проста. Гнилую картошку - в ведро слева, НЕгнилую - в
ведро справа. Затем гниль высыпают в специальный контейнер, а той, что
справа, затаривают капроновые сетки. Потом сетки грузят на тележку и отвозят
в ясли. Там картошка будет гнить до следующей сортировки.
Я сижу на деревянном ящике и перебираю картошку. Гнилую - туда, эту -
сюда.
Левое ведро уже полно. Я беру ведро и высыпаю его содержимое в
контейнер...
И тут я замечаю Ингу вместе с подружкой. (Я часто вижу их вместе в
институтском буфете.) Она копошится у подножия картофельной горы. Правда, с
другой стороны.