"Иван Исаков. Первое дипломатическое поручение (про войну)" - читать интересную книгу автора

во время встреч, - о дружбе двух императоров, об общности интересов России и
Германии и тому подобном. Кроме одного: упорной тенденции убедить Немитца,
насколько странно то, что он пренебрегает своей родословной и особенно
родственными связями с графом Маршаллом.
Доверительно мичману намекнули, что граф, очень любящий Россию,
заинтересовался его персоной и, очевидно, ожидает, что молодой человек
попросит принять его в частной аудиенции. Одновременно выражали удивление,
что он не понимает своих возможностей выдвинуться, "выйти в люди".
В том, что русские дипломаты и их семьи поддерживали относительно
тесные связи с немецкой колонией, не было ничего удивительного, так как в
этот период Вильгельм II афишировал дружбу с Ники, как он ласкательно
именовал Николая II даже в открытых телеграммах. Это обстоятельство отнюдь
не мешало, а, скорее, помогало немцам интриговать против русских интересов в
Турции. Но делалось это с учтивыми реверансами, ласковыми улыбками,
сердечными приветами, сопровождаемыми дружескими тостами.
Вот почему появление мичмана в немецком окружении не вызвало особого
удивления в других посольствах, тем более что, несмотря на публичные
возражения самого Немитца, его родственные связи с Маршаллом широко
раздувались молвой, инспирированной членами тевтонского клуба.
Майор Морген, военный агент германского посольства, пользовавшийся
особым влиянием из-за личной дружбы с кайзером, передал очень любезно, но
тоном, не терпящим возражения, что "эксцеленц" пожелал, чтобы Немитц
представился ему во дворце султана после селямлика, когда закончится
официальная часть церемониала.
- Этого счастья вы добились только потому, что граф приходится вам
родственником, а мы все считаем вас своим человеком. Поэтому прошу вас после
прохождения послов мимо султана держаться на виду у германской группы. Я сам
представлю вас графу.
Прежде чем расстаться, Морген, перейдя на интимный тон, чуть слышно
произнес:
- Завидую вам... Завтра - переломный день в вашей жизни. Подумайте
только, если вы понравитесь графу, - в чем я не сомневаюсь, - и окажетесь
благоразумны, вся ваша последующая жизнь и карьера будут обеспечены. Ведь
граф сможет дать о вас блестящую характеристику своим друзьям в
Санкт-Петербурге. В случае необходимости вы сможете писать ему частным
образом, на правах Биберштейна. В свою очередь он сможет давать вам
отеческие советы и указания... Повторяю, я вам завидую...

- Понимаю, - сказал ночью Щербачев, выслушав доклад Немитца. - Не мог
же он назначить вам официальную аудиенцию в посольстве. Полномочные и
чрезвычайные послы не принимают иностранных дипломатических курьеров. Это
было бы нелепо. А для частной аудиенции, очевидно, основания недостаточно
веские, тем более что вы так афишируете нежелание увеличить число
влиятельных родственников. Вот и остается как бы случайное представление "на
нейтральной почве", в сумбуре селямлика, где обычно толкотня больше, чем на
базаре. Такой вариант ни к чему не обязывает его сиятельство... даже в
случае провала...
- Помилуйте, о каком провале может идти речь?
- Вы знаете, дорогой мичман, что командующий Черноморским флотом очень
удачно отобрал офицера для первого дипломатического поручения, за