"Виктор Исьемини. Ингви, Король-Демон (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

Рунгач вновь налег на рулевое весло, направляя свое судно в гущу других
кораблей - и вскоре парусник уже скользил среди нагромождения канатов,
мачт, свернутых парусов, среди гомона сотен моряков. Бормочущих, вопящих,
приплясывающих на палубах: и размахивающих металлическими штуками, которые
Ингви с некоторой натяжкой готов был признать оружием. Демона поразила
внезапная перемена в поведении его спутников-островитян - те вдруг, как по
команде, тоже принялись вопить, верещать и размахивать сжатыми кулаками и
тупыми клинками, которые моряки повыдергивали из-за кушаков. Даже Рунгач
что-то хрипел и ныл, кривя беззубый рот и тряся над головой тощей левой
рукой (правая привычно покоилась на рулевом весле, которое старый шкипер
не выпустил даже когда его судно замедлило ход и затем остановилось,
покачиваясь у покрытого галькой пологого берега):
Двое самых молодых членов экипажа "Листы" - то ли внуков, то ли
племянников Рунгача (Ингви так и не смог из объяснений старика точно
понять суть родства "через голову") - прыгнули за борт и побрели по пояс в
мутной грязной воде к соседнему паруснику, все так же крича и размахивая
бронзовыми кинжалами. Вскарабкались на борт. Вдруг толпа мужчин на
кораблях разом рявкнула в унисон и тут же все принялись суетиться,
попрятав клинки и на порядок тише гомоня - корабли двинулись от берега к
выходу из порта:
Минут пятнадцать спустя в гавани осталось едва ли больше полудюжины
суденышек. Тишина как-бы обрушилась на путников:
- А что это, собственно, было? - поинтересовался Ингви у Рунгача.
- А это Алгано Лучич, мой великий царь, наконец-то собрал храбрецов с
окрестных островов в поход на Карассу! Великий поход! Теперь-то наши
положат конец разбоям северян и предательству Токи! Долго не удавалось
нашим сговориться и собраться для этого великого дела: Но отступник Тока
Торгич учинил злое святотатство и теперь-то ему не поздоровится: Теперь
покажем ему: Этого-то ему не простим:
Старик начал вновь входить в милитаристский раж, поэтому Ингви поспешил
перебить его вопросом, о каком это, собственно, святотатстве идет речь.
- Так ведь он что-то учинил с "подобием Гили" своего острова!.. Его
"подобие", "подобие Гили" Карассы исчез без следа! Тока его то ли сгубил,
то ли: Злодей!.. Гнусный!.. Смердящие рыбьи потроха!.. - и дальше обычная
для островитян скороговорка насчет козьего кала, рыбьего корма и прочее:
Ингви вздохнул, отвернулся от ярящегося старика и уставился куда-то в
небо, отчаявшись получить хоть сколько-нибудь членораздельное объяснение
последним событиям. Впрочем все было более или менее ясно: Более или менее:


* * *


Постепенно яростный подъем милитаристского духа у старика схлынул и я
смог немного порасспросить его. Прежде всего, я вытянул из Рунгача
кое-какие сведения о местной религии - довольно-таки простом и
незамысловатом отражении верований Мира. Здесь поклоняются
божеству-гермафродиту - "Гили, который родил себя сам". И пресловутые
"подобия" - это семейка гермафродитов, которая гнездится на одном из
внутренних островов Архипелага и держит своих эмиссаров при дворе царя