"Виктор Исьемини. Ингви, Король-Демон (Книга 3) " - читать интересную книгу автора

и развал рынка.
- Защита правого дела и отпущение грехов нас интересуют меньше всего, -
объявил я, - а из всех благ святой матери-церкви нас интересуют только ее
денежки. Поговорите об этом с моим помощником.
Я натравил на попа Никлиса и оставил их в полной уверенности, что мой
"землячок" выжмет из клирика гораздо больше, чем тот сам пока что считает
допустимым: Скоро он изменит свои представления о "минимальной плате" -
или я не знаю Никлиса.


* * *


Вечером здесь у него заботы
Ведь униженье - его работа
Но посмеется последним наш
Невидимый герой
В.Самойлов
Коклос Пол-Гнома осторожно выглянул из-за гобелена - ну да, так и есть.
Алекиан под ручку со своей герцогиней брел куда-то, скорее всего - и сам
не зная куда: Брак не убил этой романтической любви, этой страсти,
"закаленной в горниле Альдийской войны". И как бы Коклос не издевался над
чувствами своего сеньора - это отнюдь не уменьшало привязанности Алекиана
к жене. Более того, герцог Гонзорский сильно изменился. И отнюдь не в
лучшую сторону, по мнению шута. Если раньше он целиком и полностью
доверялся суждениям своего "дурака", то женившись тут же заявил карлику,
что он теперь совершенно взрослый мужчина и собирается жить своим умом.
Своим умом! Как бы не так! Став "совершенно взрослым", Алекиан перестал
жить по подсказке Коклоса и стал жить по подсказке своей Санеланы. А она,
эта пухленькая провинциалочка, тихоня и скромница: Она крепко держала не
только супруга, но и весь Гонзорский двор в своих ручках - и ручки не
дрожали:
Вот она - прошла со своим Алекианом: Смотрит ему в глаза, семенит за
своим долговязым сокровищем, вроде как старается не отстать, попасть в
такт с его ходулями: У-у-у: Коклос нахмурился, еще раз глянул вслед
парочке, поглощенной счастьем, и вновь нырнул в свое убежище. После того,
как герцог женился, влияние и вес шута при дворе стремительно пошли на
убыль, того и гляди распоследние челядинцы станут пинками под зад
потчевать: Коклос тяжело вздохнул, сидя в своем укромном уголке - он
вновь, как когда-то в Валлахале, начал привыкать прятаться в нишах,
пыльных закоулках и всевозможных щелях. Где вы, блаженные времена, когда
его шуток страшились даже важные надутые сеньоры? Где счастливые денечки
альдийского плена, когда сам король-демон всегда был рад его остротам,
неизменно величал "принцем" и велел так же поступать всем слугам? Где вы,
хмурые альхелльские повара - ворчуны с небритыми рожами, с мохнатыми
руками, торчащими из-под закатанных рукавов грязноватых одежд: Коклос
вспомнил, как он блаженствовал на кухнях Альхеллы с позволения мудрого
демона. Да, бывали времена:
Карлик печально сплюнул и облизнулся. Ну а почему бы и нет? Почему это,
собственно говоря, его высочество "принц Коклос" не может отправиться на