"Фазиль Искандер. Рассказы (1999)" - читать интересную книгу автора

Гниющее взаимозаменимо, бессмертное заменить нельзя!
НАВЕЙ. Клянусь, Сократ, ты говоришь великие и страшные вещи! Но если ты
имеешь право, лежа со своей Ксантиппой, представлять, что лежишь с
Афродитой, значит, и она имеет право представлять, что на нее взгромоздился,
прошу меня простить, Геракл.
СОКРАТ. Вполне возможно. Но моя бедная Ксантиппа и лежа с Гераклом
будет думать, о чем она всегда думает: чем я завтра буду кормить своих
детей?
ФЕОДОСИЙ. Я так понял, Сократ, что душа вообще не имеет никакого
отношения к постели?
СОКРАТ. И ты прав, Феодосий. Душа не имеет никакого отношения к
постели, но, чтобы добраться до постели в семейной жизни, нужно расположение
души. И ты, Навей, вдумайся в мои {188} слова, прежде чем жениться. Из двух
несовпадений - несовпадения душ или несовпадения телесной страсти, лучше
выбрать последнее, ибо отсутствие близости душ ничем не заменишь, как я тебе
доказал, а телесную страсть можно мысленно восстановить.
НАВЕЙ. Я подумаю над твоими словами, Сократ. Хотя это печально, ох как
печально, Сократ. Я думал, только бы мне обнять ее крепко, и у нас все
совпадет. Душа войдет в душу, как тело в тело!
СОКРАТ. На этом основаны все несчастные браки. Страсть отхлынет рано
или поздно, и обнажится, как при отливе, берег ее души, заляпанный дохлыми
медузами и хамсой.
ФЕОДОСИЙ. Прости меня, но время идет. Может, ты передумаешь и этой
ночью уйдешь в Апсилию? Попробуешь их винца, посмотришь, как они моют
золото. Соглашайся, Сократушка, а я сбегаю, звеня драхмами, и кое с кем
поговорю.
СОКРАТ. Нет, друзья, нет... Да и попутного ветра ночью не
предвидится...
НАВЕЙ. А мы на веслах уйдем в открытое море. Соглашайся, Сократ!
СОКРАТ. Нет, друзья, нет. Мое старое тело не стоит таких долгих
перемещений. Лучше я вас попытаюсь развеселить. Спросите у меня: "Что тебя
больше всего беспокоит в твои последние дни, Сократ?"
ФЕОДОСИЙ. Что тебя больше всего беспокоит в твои последние дни, Сократ?
СОКРАТ. Баран!
ФЕОДОСИЙ И НАВЕЙ. Баран?!
СОКРАТ. Да, баран. Мы с женой должны Леонтию барана. Мы его должны уже
полгода. Незадолго до этого дурацкого суда я, будучи дома и слегка под
хмельком, лег и заснул. И приснилось мне, что ко мне домой пришел Леонтий и
спрашивает: "Сократ, когда же ты мне вернешь барана? Сколько можно
напоминать?" И мне было ужасно стыдно перед ним, потому что с тех пор, как
мы съели барана, прошло много времени. Будь у нас тогда ягненок, он бы уже
сам стал бараном. Но не было у нас ягненка и нет. {189}
- Леонтий, - сказал я ему, - не успеют афинские петухи трижды
объявить рассвет, как я тебе верну барана, даже если для этого мне придется
продать свой плащ.
- Как знаешь, Сократ, - отвечает он, бросив недоверчивый взгляд на
мой плащ, висевший на стене, - но я жду своего барана.
По его взгляду на мой старый плащ было видно, что он сомневается в его
равноценности барану. Было очень неприятно.
И я проснулся с тяжелой душой, думая, как хорошо, что это все-таки сон.