"Фазиль Искандер. Рассказы о Чике" - читать интересную книгу автора

- То дерево, а то люди, - уперся было Бочо, но усмехаться перестал.
- Хочешь, давай поборемся?
- Давай, - согласился Бочо и усмешкой напомнил о своем теперешнем
преимуществе.
- С подножкой включительно, - предупредил Чик.
- Идет.
Они вцепились друг в друга. Чик с трудом обхватил потолстевшее тело
Бочо. Он сразу почувствовал, что устойчивости в нем прибавилось. Но Чик
хорошо помнил и о своем преимуществе: ему все равно было какой ногой ставить
подножку, что левой зацепить, что правой. А Бочо надеялся, что теперь его
Чик не может свалить.
Они некоторое время кряхтели, сцепившись друг с другом, и Чик пару раз
для понта цеплял его ногу своей правой ногой, но Бочо успевал отцеплять.
Ноги его теперь казались тяжелыми, как колонны. И когда Чику удалось отвлечь
внимание Бочо на свою правую ногу, он заплел его ногу своей левой ногой и
изо всех сил толкнул его назад. Бочо рухнул, как гнилая ольха. Чик сел на
него, показывая, что преимущество надолго, если не навсегда, остается за
ним.
Чик тогда удивился, что свалил Бочо даже легче, чем раньше. Он не
понимал, что обида за так неожиданно и так насмешливо выросшего Бочо
придавала ему дополнительные силы. Да и горный воздух с козьим молоком,
видно, не прошли даром. Но Чик тогда решил, что Бочо слишком быстро нарастил
мясо и это мясо еще не приспособилось к борьбе и даже мешает старым
мускулам.
Но, оказалось, что Чик не совсем прав. Оказалось, в футболе эта лишняя
тяжесть помогает Бочо. И главное, Бочо во время игры начисто забывал, кто
победил в честной драке, в невыгодных условиях, когда кругом были друзья
Бочо, и кто рухнул, как гнилая ольха, когда они в последний раз боролись.
Нет, только пыхтит, догоняя Чика, и довольно удачно оттесняет его от мяча
нахальной тяжестью своего тела.
В сущности иногда надо было давать штрафной за грубую игру. И Чик,
когда Бочо особенно нахально отбирал у него мяч, замирал на месте в
полусогнутом виде, показывая судье, что любой другой мог свалиться от этого
грубого толчка и только он удержался за счет одинаковой цепкости своих ног.
Но судья, ради которого Чик замирал в этой неудобной позе, или не смотрел на
него или руками показывал: мол, продолжайте игру, все правильно.
Ничего себе - все правильно! И это было тем более обидно, что игру
судил Оник, сын Богатого Портного. Они жили не только на одной улице, но и в
одном доме. И сейчас Оник форсит своей честностью, показывая всем: вот мы с
Чиком живем в одном доме, а я ему не подсуживаю, я честный судья.
Ничего себе честный! Да другой на месте Чика отлетал бы от Бочо,
пропахав землю метров на пять! И если Чик не отлетал за счет своих ног, то
значит все честно?!
Да и какой Оник судья! Просто отец Оника, Богатый Портной, достал ему
настоящий судейский свисток, и поэтому его в последнее время назначают
судьей. Правда, Оник быстроног. Что есть, то есть. Везде поспевает, хотя то
и дело свистит по поводу и без повода. А когда Бочо наваливается на Чика,
как дикий кабан, он никак не может продуть в свой свисток.
И Чик, продолжая играть, все сильней и сильней злился на Оника. У него
сердце не кусается! Так в Чегеме называли тостокожих, равнодушных людей.