"Фазиль Искандер. Пастух и косуля" - читать интересную книгу автора

он стал лицом к стене, ухватился за веревку обеими руками и, перебирая ее,
двинулся дальше все так же осторожно, но более уверенно. После каждого шага
он, продолжая держать веревку правой рукой, подставлял левую косуле, и она
все так же ненасытно лизала ее своим шершавым языком.
Они подошли к месту, куда он спустился по веревке. Он продел конец
веревки под живот косуле возле передних ног, потом для страховки один раз
перетянул тело веревкой и, туго стянув ее, завязал тройным узлом. Тело
косули было горячее и плотное, и прикасаться к нему было приятно. Пока он ее
подвязывал к веревке, она ему мешала, мотая головой и все время норовя
лизнуть ему руку.
Ему подумалось, что полдела сделано. Он разогнулся и почувствовал
необыкновенный прилив сил. Он почему-то, сам не зная почему, отказался от
мысли прирезать здесь косулю, потом подняться самому наверх и вытянуть туда
ее тушку. Теперь он решил подняться наверх, вытянуть косулю, а потом уже
наверху пристрелить ее или на веревке привести к пастушескому шалашу. Он
ухватился как можно выше обеими руками за веревку, повис на ней и, упираясь
ногами, где только можно, в скальную стену, стал подниматься вверх. Под
самым выступом, где он отдыхал, когда слезал, рос большой развесистый куст
рододендрона. Когда он слезал по веревке, он скользнул поверх куста, подмяв
его ветки. Сейчас ветки рододендрона нависли над ним, он с трудом раздвинул
их и влез на выступ.
Руки у него страшно устали. Он сел на выступ и, продолжая держать
веревку, заглянул вниз. Косуля снизу смотрела на него. Их взгляды
встретились, и она коротко и жалобно проблеяла. Ему показалось, что ее
блеяние означало: "А я?!"
- Сейчас, сейчас, - сказал он вслух, словно косуля могла его понять. И
она, словно в самом деле поняв его, поднялась на задние ноги и, упершись
передними ногами в стену обрыва, замерла, глядя на него. Всей своей позой
она как бы показывала ему, что стремится оказаться рядом с ним.
Немного отдохнув, он полез дальше вверх, используя в стене каждый
торчащий из нее камень или выбоину, чтобы поставить ноги. Теперь, когда он
лез наверх, было видно, что в стене гораздо больше неровностей, куда можно
поставить ногу. Взгляд снизу вверх на стену был почему-то плодотворнее, чем
взгляд сверху вниз. Он в этом убедился, но не понял, почему это так.
Наконец он вылез на гребень хребта. Он был сильным мужчиной, но руки у
него здорово устали. Ладони горели. Красные рубцы от давления веревки
пересекали их. Он разлегся на траве, раскинув руки и глядя на бездонный
синий купол неба, где медленно кружились орлы. Сейчас он вспомнил, что орлы
кружились над этим местом и тогда, когда он только вышел на гребень хребта.
Теперь ему показалось, что орлы, продолжая кружиться, сдвинулись влево. Если
это так, значит, они первыми почуяли, что косуля может погибнуть, и ждали
этого. Но как они догадались, что живая косуля может погибнуть? Вероятно,
подумал он, опыт им подсказывал, что животное, которому предстоит жить, два
дня не стоит на одном месте. Пока он отдыхал, снизу несколько раз проблеяла
косуля. Солнце уже довольно крепко припекало.
Почувствовав, что силы вернулись к нему, он встал и подошел к обрыву.
Он взял в руки веревку, поудобнее расставил ноги, чтобы не поскользнуться, и
стал тянуть ее вверх. Сначала он легко вытянул часть веревки, свободную от
тяжести косули, потом веревка натянулась, он напряг мышцы и стал вытягивать
косулю. Привычка иметь дело с мешками, наполненными мукой или сыром, помогла