"Всеволод Иванов. Очередная задача (рассказ)" - читать интересную книгу автора

Глава вторая

Осьмнадцатый год может походить на суму, отнятую у нищего. Небо -
удлинённое из голодного серого холста, и, как вошь на лямках, на сером
шоссе - одинокие пустые телеги.
И как кирпичная голодная телега - большой дом губисполкома. Не знающим
русский язык можно бы рассказать - с таким рёвом и в такой тесноте мчатся со
свадьбы телеги, кирпичные телеги губисполкомов.
Проходы, лестницы и коридоры замазаны людьми, пол заклеен истрёпанной
кожей сапог. Рукавицы, ногти цвета чернильниц, пальцы, завёрнутые в
полушалки - делегаты требуют удостоверений, пропусков, продовольственных
карточек огромных, как шали. Лестницы пропитаны руганью в кровь и в бога.
Стальные перья от холода тонут, стынут в чернилах, канцелярист плюёт в
чернильницу - "кровушки бы твоей туды" - шепчет ему под ухом какая-то баба,
он даже не оборачивается.
И только в кабинете председателя (не для того ли, чтоб осуществить) -
ковры, широкий, как ворота, камин и с таким усилием тисненая мебель, будто
не узоры, а сердце - всё напоминает, орёт о дешёвой славной пище. На коврах,
похоже, делегаты становятся смелее, напоминают предисполкому Пензы -
осуществить и накормить. Предисполком - губы у него эже бровей - кричит в
телефон: "губпродком! удовлетворить немедленно делегатов!" Каких - он не
помнит; почему не помнит? - Мандаты больше российских снежных полей, надо
быть дикарём, чтоб запомнить эти одинокие верстовые столбы, похожие на
славянские буквы. Предгубпродком посылает делегации обратно, и -
удивительно, почему ни в одной улице не заблудятся с тоски у дощатых
заборов? Они идут, идут - подобно некогда ходокам, в пустынях Сибири
отыскивавшим хлебб и земли! (Одни только телефонные барышни знают правду:
хлеба в городе много! В телефон всё время беспечный голос предисполкома
Шнурова приказывает - выдать делегатам немедленно хлеб. А телефонные барышни
получают осьмушку, они хотят плакать,- но рядом машина - и они говорят:
"позвонила".)
Рядом у стола - представитель железнодорожников, беспомощно щупая
красное сукно (он даже не думает о флаге); представители кооперативов,
домкомбедов; начэвак. Шнуров шалеет от звонков, шума и топота,- временами
кажется - комната в грузовике мчится по паркету, сейчас влетит в зал с
белыми колоннами.
- Товарищи, прочное доверие рабочего класса необходимо оправдать...
доставайте же, чорт бы драл, хлеба!..
- Денег, товарищ! Финотдел, банк - пусты. Закупить, товарищ Шнуров, не
на что. Нетрудно понять...
- Займите! Совещание надо создать...
Мужик, тычась животом в угол стола, вновь заговорил о лошади,
застреленной красногвардейцами; он показывал, как он успел лишь сдёрнуть
узду, иначе и его убили бы. "Способие б",- хрипел он. Голос его был словно в
телефоне. И точно - кто-то со звоном рвался в телефон, никто не торопился к
аппарату.
- Едва ли нужно доказывать...- сам не слушая себя, начал говорить
предисполком, но его, и даже шум в коридоре, остановил другой (сухой,
размеренный, жёлтый, как костяшки на счётах) голос:
- Разрешите, граждане, пройти.