"Всеволод Иванов. Агасфер" - читать интересную книгу автора

любви Афродита.
- У нас есть богоматерь Мария.
- Но она богоматерь, то есть родившая бога, и, значит, выше всех:
попробуй-ка роди другая бога! Невозможно. Афродита же заботилась о любви
всех и вся, она была очень демократичная. Нет бога, кроме бога любви.
- Простите, плотской или духовной?
- Одно вытекает из другого, разделить этого нельзя, аскетизм -
величайшее преступление.
- Следовательно, плотская любовь выше всего?
- Если угодно, да!
- Ваши родители были евреи?
- Вы - по Розанову
Я и сам еще не знал.
В первое же воскресенье по приезде к родным я отправился в церковь. Во
время проповеди я заметил человека высокого роста с длинными, падавшими на
плечи волосами. Босой, он стоял прямо против кафедры и с большим вниманием
слушал проповедника. Фигура пилигрима была относительно сильна и молода, но
лицо его изображало такое страдание, будто у него непрестанно и сильно болит
все тело, и болит много лет. Я с раннего детства отличался мнительностью и
остро чувствовал не только свою, но и чужую боль. Каждый раз, когда
проповедник произносил имя Иисуса, пилигрим с безмолвным криком боли и с
выражением величайшего благоговения ударял себя в грудь и трепетно вздыхал,
так что заплатанный кафтан, надетый на голое тело, далеко отделялся от его
груди. Зима была приметно холодная, видите ли, а на пилигриме, кроме кафтана
и панталон, чрезвычайно изодранных внизу, не было другой одежды. Я не один
дивовался страннику, но мне одному пришла в голову ужасная и безнравственная
мысль...
- Вы это поняли сразу же?
- О нет! Значительно позже. - Он вздохнул: - Да, значительно. Не могу
точно сказать когда, но, кажется, через несколько лет, когда понял силу
божества любви, которое в гневе и погубило меня. Говорил ли я вам, что одним
из моих любимых занятий была палеография[15], чтение древних манускриптов,
исследование их? Да, я, Пауль фон Эйтцен, был превосходный палеограф! Я
огорожен был своими знаниями крепче любого палисадника, которым огораживает
добрый хозяин свой дом. И эти-то мои знания и погубили меня...
- Вы только что сказали, вас погубило другое?
- Да, да, другое, разумеется, другое! Но, видите ли, и мои
схоластические знания нанесли мне большой вред. Я смотрел на пилигрима, на
его древнее лицо, и мне вспоминались пергаментные манускрипты. Вспомнился
мне и манускрипт, недавно прочтенный в Виттенберге. Автором его был Матиас
Парис, английский хронограф[17], что в тысяча двести двадцать восьмом году в
Англию прибыл архиепископ Григорий из Армении. Архиепископ Григорий сообщил,
что он видел Карталеуса
- Догадываюсь.
- Приятно. Позволите продолжать? Итак, мысль эта - я разовью ее вам
дальше - мелькнула во мне еще тогда, при чтении хроники Матиаса Париса.
"Почему легенда о Карталеусе застряла в этой хронике? А ведь благодаря ей
можно заработать и славу, и деньги, и любовь той, которая меня не любит!"
Итак, глядя на пилигрима, я думал: "Карталеус, Карталеус! Бессмертный, ты
забыт! Я воскрешу тебя. Большие деньги и слава ждут того, кто видел