"Анатолий Иванов. Печаль полей (Повести)" - читать интересную книгу автора

ему было.
- Девять дам, девять! - закричал он, чувствуя, что его вот-вот сорвет с
жердины. - Нету больше. Нету!
- Врешь, больше наворовал с Марией. Что ты все набавляешь по две тыщи?
Прибавь еще... сразу с пяток.
И тут Макшеев завыл в полный голос, зарыдал, закричал, пропарывая
сильно уже засиневший речной простор:
- Сволочь ты! Не человек ты! Все, все, сказал, отдам. И эти пять! И
еще... Дом, все манатки продам... И все тебе, тебе. Бери все, подавись.
Павел! Люди, люди!
"От падаль... мразь такая! - пламенем заметалось в мозгу Демидова,
опаляя все под черепом. И там, под черепом, что-то начало трещать, но
Демидов понимал, что это не под черепом, это лед трещит все сильнее и
угрожающе, потому что он ползет, извиваясь, к полынье, а под черепом больно
отдается этот треск. - Еще и в самом деле провалюсь. А там дома Гринька...
Конечно, он не останется один, его Надежда возьмет с Валентином и вырастят.
Муж у нее славный парнишка, он сроду не обидит Гриньку..."
Когда до полыньи осталось метра три-четыре, Демидов, все чувствуя, как
прогибается под ним тонкая ледяная корка, перевернулся на спину, расстегнул
полушубочный ремень, выдернул из-под себя. Затем расстегнул и выдернул
брючный, начал их связывать.
- Скорее, Пашенька... Скорей! - услышал он.
- Ништо, продержишься... сволота вонючая... А нет - туда тебе и дорога.
И еще маленько подполз к страшной полынье Демидов, потому что и
связанные ремни не доставали до Макшеева.
- Теперь так, Денисий... Хватайся за ремень, я потяну, а ты попробуй
вскарабкаться на лед. Да чувствуй его крепкоту, шибко не дрыгайся. Без
лишних толчков чтобы, иначе... А то я отпущу свой конец - и пропадай тогда.
- Я легонько, я легонько...
- Держи тогда.
Демидов свил в кольцо связанные ремни, бросил, стараясь попасть в
голову Макшеева. И попал. Макшеев тотчас ухватился за спасительный конец.
Демидов почувствовал - ухватился крепко, намертво.
- Теперь вылазь, - подтягивая ремень к себе, приказал Демидов. - Да,
гляди, потихоньку...
Лед, присыпанный снежком, все же был скользкий. Макшеев за рсмень
только держался, к себе не дергал. Он понимал, что, если начнет лихорадочно
дергать, Демидов заскользит к полынье и тоже провалится, если раньше не
бросит свой конец.
За ремень Макшеев держался правой рукой, а левой, обламывая ногти,
хватался за кромку льда, пытаясь поднять тело из полыньи. Но это ему никак
не удавалось. Видя это, Демидов прокричал:
- Вверх по полынье продвинься. Вверх...
- Ага, давай...
Демидов, слыша, как стучат зубы Макшеева, не выпуская ремня,
перевернулся на спину, потом снова на живот, откатываясь влево. И опять
потянул, помогая продвинуться Макшееву вверх по полынье.
- Теперь так... Ноги не свело судорогой?
- Не знаю... Не чую их. Нет вроде.
- Попробуй сейчас закинуть ногу на лед. Ну? Понял?